Книга Красные скалы английской Ривьеры, страница 87 – Хельга Мидлтон

Эйлин открыла было рот, чтобы произнести слова утешения, но тут же сообразила, что не ее это работа – раскрывать карты полиции. Протокол есть протокол. За словами приветствия сразу же последовали и слова прощания. Она уже сделала шаг в сторону, когда Билл вдруг сказал:

– Сожалею о смерти твоей собачки.

Эйлин, что называется, «остолбенела» от этих слов и почувствовала, как у нее от затылка к спине пробежала волна холода.

– Простите, мистер Барлоу, а откуда вы знаете, что у меня погибла собака?

– Твоя мачеха звонила, заказывала говяжьи медальоны для специального ужина. Я спросил, положить ли в пакет пару косточек, как я обычно делаю для всех моих клиентов-собачников. Она и сказала, что косточки теперь не нужны.

– А-а-а, – только и хватило сил ответить ему.

Эйлин украла у Мартина и Нэнси праздник возвращения домой. Вместо их рассказов о круизе вся семья опять и опять требовала подробного рассказа о том, как она догадалась, что Джонатан прятал «Лиз», которая оказалась не Лиз, а совсем непонятно кто.

– Значит, тебя навела на мысль еда? – снова спрашивал отец.

– Да. Еда. Вернее, нет, не так. Ее отсутствие в доме мистера Роя. Я просто поняла, что здесь что-то не так, когда встретила Аманду в супермаркете. И то, что он говорил про хоспис, якобы он туда отвозит остатки со своей кухни, тоже оказалось враньем. Нет в пригороде Торки никакого хосписа. – Все согласно кивали. – Интересно другое. – Тут Эйлин сложила ладошки в просительном жесте и обернулась к брату. – Мартин, ну пожалуйста, расспроси Джима про лже-Лиз. Кто она? Как попала к Джонатану? Тебе Хикманн все расскажет.

– Нет, не расскажет. Он четко делит службу и дружбу.

– Ну прям! То-то он с Грассом не расстается.

– Не понял, при чем тут Грасс? Если они и общаются, то, поверь мне, это не то, что ты думаешь.

– А что я думаю?

– Ты, наверное, подозреваешь, что Джим сливает Айвану подробности по текущим делам. Неофициальная, так сказать, информация для прессы. Но это не так. Джим не крот. Если он и общается с Грассом, то это Айван поставляет полиции инфу.

– О как! Так этот Грасс еще и полицейский информатор?

– Я этого не говорил. И вообще, это не тема для разговоров за семейным обедом.

– Вот именно, – вступила в разговор Нэнси, – тебе, Эйлин, тоже не мешало бы съездить в отпуск, отдохнуть. А то ты только о работе и говоришь. Расслабься.

– Я не устала, – огрызнулась Эйлин, – и мне расслабляться еще рано.

Эйлин в своей комнате снимала с пробковой доски карточки участников событий пятилетней давности. Те, чьи роли и судьбы уже были определены, ложились в аккуратную пачку на краю стола, но кое-кто еще оставался приколотым цветными офисными булавками, как бабочки в коллекции энтомолога, и не только к доске, но и к мыслям будущего адвоката. Молчаливые фотографии смотрели на Эйлин: кто прямо и серьезно, кто улыбался, а кто и не знал, что его сфотографировали. Разноцветные липучки пестрели информацией.

Оливия, когда впервые увидела этот натюрморт, рассмеялась:

– Прямо, как в настоящем полицейском участке, только красных ниток, связывающих фотографии друг с другом, не хватает.

– Я думала о нитках и даже использовала однажды, но потом сняла их.

– Почему?

– Поняла причину низкой эффективности полиции. Она заранее связывает «героев и события пьесы» друг с другом. В дальнейшем от этих клише трудно отказаться. Тогда как оставив карты на столе просто открытыми, ты можешь передвигать их как угодно.