Книга Глубокие тайны Клиф-Хауса, страница 117 – Хельга Мидлтон

– И что? Полиция собирается открыть новое дело? Расследование растрат средств налогоплательщиков на отмазывание халатности младшего медперсонала? – Оливия, как гончая, уже уловила запах своей журналистской добычи и встала в стойку, готовая к рывку.

Ее реплику Джим проигнорировал.

– Мы нашли родителей новорожденного. Это мистер и миссис Грин. Живут в Эксмуте. Трое детей, четверо внуков. Малыш был их первенцем. Они давно успокоились и не хотят иметь ничего общего с этим делом. Собственно, на сегодня все.

– А теперь, Джим, послушай, что я тебе скажу, – Эйлин вся сосредоточилась, даже щеки побелели, – я знаю, кто украл ребенка.

– Что-о-о? Кто-о-о? Откуда ты знаешь?

– Это моя тетя. Сестра моей матери. Ее новое имя – Стефани Батлер. Адрес можешь не искать. Оливия его хорошо знает, – слово «хорошо» она выделила голосом и сжала плечо подруги так, что та ойкнула, – она у Стефани недавно в гостях была. Ужинала.

– Как ты все это узнала? – Джим явно был в замешательстве.

Эйлин не сразу ответила.

– Она только что была здесь. И хоть и не призналась в краже младенца, но, судя по всему, хорошо об этом осведомлена. Вопрос – откуда?

В телефоне наступила полнейшая тишина. Даже фонового шума не было.

– Вот видишь, Оливия. Не ты одна училась в театральной студии создавать многозначительные паузы. Полиция тоже так умеет.

В этот момент телефон ожил, Джим снова заговорил:

– Ты будешь делать заявление?

– Нет. Но Гринов можно понять: тридцать лет – долгий срок для любой душевной раны. Я хочу забрать останки младенца и захоронить их. Думаю, мне удастся договориться с Патриком захоронить малыша в мамину могилу.

– Договаривайся. Пиши заявление, я посодействую в выдаче тебе останков.

Его голос потеплел. Или Эйлин это только показалось?

* * *

Церемонию захоронения нельзя было назвать пышной.

Викарий, Эйлин и Оливия вышли из церкви. Камень с могилы Анны Колд лежал в стороне, сама могила была открыта. Рядом с неглубокой ямой их поджидали Карл и Стефани Батлер. Карл сделал несколько шагов навстречу процессии и забрал из рук Эйлин крошечный – размером чуть больше обувной коробки – гробик.

В стороне у калитки, ведущей к выходу, стояли Джим Хикманн и двое полицейских в форме.

– Земля к земле. Прах к праху. Все тленное, смертное ты посылаешь в землю, Господи. А бессмертную душу, которую Ты взял, упокой со святыми.

Патрик закончил молитву, и все, кроме Стефани, подошли к краю могилы. Три щепотки земли с сухим треском ударились о крышку гробика.

– Хорошо, без дождя обошлось, – резюмировала церемонию прощания Стефани.

Патрик жал руки прихожанам, давая приличные случаю благословения.

– Храни вас Бог. – Он пожал руку Стефани.

– …И закон, – послышался голос Джима у нее за спиной.

Все обернулись.

– Мисс Стефани Луиза Батлер, у полиции есть ордер на ваш арест по двум статьям: присвоение чужого имени и кража чужого имущества. Вы имеете право сохранять молчание. Все, что вы скажете сейчас, может иметь свою интерпретацию в зале суда.

– Мертвый младенец не является ничьим имуществом, – с вызовом заявила ответила она.

– Хорошо. В судебном иске я укажу другую причину: глумливые действия с телом усопшего. Вас такой вариант устраивает? Руки вперед! Учитывая ваш возраст, вам не будут надевать наручники сзади.

– «Глумливые действия», – фыркнула она, – это что-то из некрофилии.