Книга Глубокие тайны Клиф-Хауса, страница 92 – Хельга Мидлтон

При виде ее Эйлин наконец-то вспомнила, что произошло накануне.

«Ни в коем случае нельзя позволить ему снова прийти сюда, – сказала она себе, сдергивая с матраса простыню и вытаскивая подушки из наволочек. – Почему? Потому что я себе не доверяю. Я увижу его и снова шлепнусь на спину. Потащу его в кровать. Нет. Это произошло случайно и ни в коем случае не может иметь продолжения».

Сменив постельное белье и аккуратно застелив кровать лоскутным шелковым покрывалом, она вышла из комнаты.

«Надо ответить Джиму и как-то объясниться со Стивом» – мысль занозой застряла в голове. Обе задачи требовали серьезного усилия воли. Очевидно, что прошедшая ночь была свидетельством того, что Стив ей не дорог. Что он оказался случайным попутчиком. Да, он был ей и интересен, и даже приятен, но той сильной, глубинной связи, которая соединяет мужчину и женщину в союз, так и не произошло. Два года, прожитые вместе, сделали их скорее соседями, чем семьей. Эйлин в глубине души всегда знала это. И их последняя встреча подтвердила холодность отношений, но не было триггера. Прошлой ночью он случился, и сегодня она отчетливо поняла, что больше никогда не сможет лечь в постель со Стивом. Как сказать ему об этом?

Черт! Вот всегда так! То Оливия вертится под ногами и звонит по пять раз в день, то пропадает куда-то, как раз в тот момент, когда ее легкий и быстрый ум нужен больше всего.

А правда, где Оливия?

Эйлин было поднесла телефон к глазам, чтобы набрать номер подруги, но сама себя одернула: «С ума, что ли, сошла?! Ты еще плакат с надписью „Джим Хикманн – самый классный любовник“ напиши и выйди с ним на набережную. Оливия мне друг, но истина дороже. А истиной является то, что в первую очередь она журналист. Дело чисто личное, и уж точно не журналистского ума. Как известно, сегодняшние откровения завтра легко становятся компроматом».

Вдруг вспомнилось, как Дэнни – ее университетский бойфренд – закончил их отношения простой эсэмэс. Никаких объяснений, никаких слез. Коротко и ясно написал: «Извини. Встретил другую. Об тебя можно обморозиться. Учи Камасутру».

У Эйлин внизу живота опять все сжалось. А ведь права тогда была Оливия – не бывает холодных женщин. Бывают мужчины, которые не умеют зажечь. Прошлая ночь – тому подтверждение.

Она погладила живот, как бы приглашая его успокоиться, встала и вышла в сад.

Всей грудью вдохнула легкий сладкий запах расцветающей липы. Тело наполнилось покоем. Зажав телефон между ладонями и орудуя двумя большими пальцами, она быстро написала сообщение. Хотела отправить, но стерла и заново переписала: «Извини. Поняла, что мы не пара. Дай мне знать, когда удобно заехать, забрать мои вещи».

Почему-то она не сомневалась, что Стив ответит тоже эсэмэской.

Следующее сообщение ушло к Джиму: «Мне надо кое-что проверить. Буду на кладбище рядом с церковью через 15 минут».

Ответ пришел незамедлительно: «Дождись меня. Уже выхожу».

– У меня давно сложилось мнение, что ты, Эйлин, девушка оригинальная, но не мог даже представить себе, что настолько. – Он приближался к ней, обходя надгробные камни, стараясь не наступать на могилы, холмики которых давно сравнялись с землей. В руке у него был маленький букетик.

Он передал ей цветы и потянулся губами к щеке, но она отстранилась.