Книга Не будите спящие секреты, страница 30 – Юлия Евдокимова

Увлеченная новой загадкой, Саша чуть не забыла об Эрнестине. Нет, уж такого удовольствия она ни мэрше, ни Назарио не доставит. Первый раз что ли разбираться в двух загадках сразу?

— А зачем приходила баронесса?

— Посоветоваться хочет. Слух обо мне пройдет по всей Руси великой, и назовет меня всяк сущий в ней язык, и гордый внук славян, и финн, и ныне дикой тунгус, и друг степей калмык. — продекламировала Саша по-русски и тут же перевела слова великого русского поэта: — E per tutta la vasta Russia di me correrà fama, ed in essa ciascuna lingua m’invocherà, degli slavi il nipote altero, e il Finno, e l’or selvaggio Tunguso, ed il Calmucco amico delle steppe.

Бернадетта вытаращила на нее глаза:

— Ты бредишь?

— Это я про то, что от слухов в вашей деревне не отмоешься, хоть и живем мы в трех километрах. Один уже пришел за помощью, да бегом открестился, теперь вторая явилась.

Бернадетта повертела пальцем у виска, а принцесса Алессандра отправилась к себе бормоча под нос:

— На кол! Однозначно на кол! Ишь, вертит тут пальцем!

До ужина было еще далеко и Саша оседлала велосипед, помчалась в деревню. Бернадетта рассказала, где искать дом Лауры Греки.

Дом стоял в уединенном месте на дороге, которая вела к фермам. Девушка позвонила в старомодный колокольчик и вскоре услышала шаги.

Женщина, открывшая дверь, несмотря на теплую осень была одета в строгий вязанный кардиган, застегнутый по самое горло, с меховой горжеткой через одно плечо. При ближайшем рассмотрении горжетка оказалась лохматой кошкой. Но Саша успела вздрогнуть, заметив любопытный живой глаз из глубины меха.

— Входите, я вычесываю Неббью, но это подождет. — Она поставила кошку на пол и та моментально исчезла из виду, радуясь свободе. — Ненавидит, когда я ее вычесываю, но что делать — все время приходит с колтунами.

Они прошли в заднюю часть дома, в маленькую гостиную с балочным потолком и крохотными окошками, пропускавшими мало света, но комната выглядела уютно.

Саша села, отказалась от кофе и объяснила причину своего визита. Она даже показала синьоре Лауре общую фотографию, найденную в архиве Леонардо, где директор и Эрнестина позировали в группе коллег по случаю какого-то праздника.

— Этот уехал позже… это Андреа, это директор… о, а вот этот парень ушел вскоре после Эрнестины, — сказала Лаура, указывая на молодого человека, стоявшего сбоку от группы, руки в карманах. — Он некоторое время работал подсобным рабочим. Сард. Откуда-то из глухой деревни на Сардинии. Как же его звали? Дай мне минутку. — Женщина схватилась руками за голову и уставилась в пол. Похоже, компьютер в голове, о котором сказала Бернадетта, заработал.

— Дарио. Дарио Пинна. Он потерял работу на стройке, пришел к нам. Но быстро уволился, вроде снова нашел работу в строительстве.

— А почему он приехал именно сюда, в Сант Андреа, а не в большой город?

— Мне кажется, в этом замешана женщина. Она познакомился с ней в отпуске. Вроде жила где-то поблизости, а работа нашлась только у нас. Но любви хватило лишь на пару месяцев и он уехал. Месяца четыре он у нас проработал, не больше.

— Вы не знаете, он общался с Эрнестиной Грациани?

— Конечно, общался. В те дни строитель выполнял работу по всей школе, тем более Дарио оказался мастером на все руки. Даже окна мыл.