Книга Тайна тосканской ведьмы, страница 62 – Юлия Евдокимова

Брови директора взлетели вверх. — Так где он его взял?

— Это то, что мы пытаемся выяснить. Что именно Гвидоне рассказал вам о записке?

— Просто то, что он нашел ее прикрепленным к платью. Он сказал, что слышал о нашей новой выставке и подумал, что мы могли бы быть заинтересованы в том, чтобы получить платье. Оно ему было ни к чему. Конечно, мы были рады. Когда я спросил, не пожертвует ли он и сундук, он сказал, что это невозможно.

— Он сказал, почему?

— Нет.

— Вы не спросили? Это же странно.

— Почему? Это, безусловно, было его правом. Но я надеялся, что он передумает.

— Но вы решили проследить историю платья.

— О, на этом настоял Гвидоне. Он сказал мне, что у него есть одно требование. Он хотел убедиться, что платье действительно принадлежало ведьме Костанце и он хотел, чтобы мы узнали все, что возможно, об обстоятельствах ее повешения. Ну, это отвечало нашим целям. Если платье должно было стать центральным элементом нашей новой выставки, мы в любом случае хотели узнать о нем как можно больше. С точки зрения музея, все, что нам действительно нужно было сделать, это проследить, принадлежит ли платье Костанце да Лари. Пикколоджоне хотел большего и я подумал: отлично. Если мы сможем разгадать старую тайну, тем лучше. Я предупредил его, что мы, возможно, не сможем ответить на его вопросы. Он согласился, с условиями, что мы приложим усилия.

— Значит, целью Гвидоне было выяснить, действительно ли платье принадлежало Костанце да Лари.

— Именно так. Он действительно хотел разгадать тайну. Я тоже хотел, но он был уж очень настойчив. Он хотел, чтобы платье увидела публика, и он хотел, чтобы публика точно знала, что это платье Костанцы. Словно он хотел, чтобы справедливость восторжествовала через пятьсот лет.

— Справедливость для кого? Почему он решил, что сегодня удастся узнать правду о произошедшем так много столетий назад?

— Я не знаю. Но если мы отели платье, должны были исполнить его пожелание.

— Что вы подумали, когда убили Гвидоне?

— Что я подумал? В каком смысле? Ну… я подумал, что это ужасно. Отвратительно.

— Я имела в виду, возможно ли, что убийство как-то связано с расследованием истории платья.

— Боже мой, конечно нет, абсолютно нет! А теперь вы меня извините, у меня важный телефонный звонок. — Директор подошел к двери своего кабинета и держал ее открытой. — Надеюсь, я ответил на ваши вопросы, принцесса. Боюсь, больше мне нечего вам рассказать.

Пора уходить. Но Саша не ушла далеко. Прямо возле кассы стояла домработница Гвидоне, Глория Варна. Она выглядела побитой и испуганной.

Увидев Сашу, она бросилась к ней.

— Я увидела, как вы входите в музей. Вы должны мне помочь! — Она схватила Сашу за рукав. — Они собираются обвинить нас в убийстве, а мы этого не делали!

Две пожилые пары туристов, изучавшие карту музея, удивленно на них уставились.

— Тише, пожалуйста, говорите тише! — Шикнула на них сотрудница.

— Полиция думает, что мы причастны!

— Но ведь вас отпустили. И не предъявили вам обвинения. Кстати, а что вы делаете в Сан Джиминьяно?

— Заехала к племяннице. Нам нужно… нужно немого денег, ведь все наши счета арестовали. И они собираются.

— Кто собирается?

— Полиция. Я знаю, что предъявят обвинение! Вы должны нам помочь!

— Вы этого не можете знать. И вообще, я-то что могу сделать?