Книга Сопротивляться бессмысленно, страница 39 – Юлия Резник

Два пальца нежно погружаются в тело. Теребят клитор.

— Уверена, малыш?

— Да.

Нет. Но… Толчок. Я привычным образом расслабляюсь, потому что знаю — зажиматься себе дороже. Багиров стонет. Его тело под моими ладонями горячее и очень… очень сильное. Я сосредотачиваюсь на том, как под плотной загорелой кожей перекатываются литые мышцы. Утыкаюсь носом в местечко за ухом и послушно подкидываю бедра. Его запах… Он делает вполне приемлемым даже это. А ведь мне могло быть с ним хорошо, так почему нет?! Почему, господи?

Всё заканчивается. Слышу его надсадное дыхание и влажный звук, с которым Багиров стягивает использованный презерватив. После чего ложится рядом и тянет меня к себе. Его пальцы нежно оглаживают мое лицо, и вдруг замирают. Секунда… И он резко откатывается, включая ночник.

Понимаю, что если Багиров посмотрит на меня, то все поймет и осуществляю попытку сбежать.

— Схожу в душ. Я вся липкая.

Но, конечно, Багиров не позволяет мне смыться. Ловит за руку и дергает на себя.

— Ну-ка, посмотри на меня, — его голос хриплый и совершенно неласковый. — Это что сейчас было?

Я вздрагиваю. Лёша не кричит, нет, но его голос становится таким жёстким, что лучше бы он орал.

— Что?

— Ты же не хотела, блядь. Не хотела, да? Тогда на хрена?!

И вот тут его эмоции берут верх. Он подрывается, в сторону с грохотом летит стул…

— Перестань! Ты неправильно понял!

— Да неужели?! Может, тогда объяснишь, какого…

Черт! Видеть его таким даже хуже, чем чувствовать то, что было… Он зарывается пальцами в волосы, дергает, как если бы хочет убедиться, что этот пиздец происходит с нами в реальности. Шагает ко мне и вдруг, резко крутанувшись на пятках, выходит из комнаты. Я подтягиваю колени к груди, где больно. В ужасе вслушиваюсь в тишину. В то, как хлопает дверь. На балкон?! То есть он не уходит совсем? Конечно, не уходит, дура! Это его квартира. Если уж кто и уйдет, то ты.

Сползаю на пол, на цыпочках, как воровка, бегу к балкону. Останавливаюсь у порожка, так и не решаясь подойти.

— Почему, Сабин? Зачем так? Какого хуя? — сипит Багиров, выпуская клубы дыма.

— Я б-боялась.

— Чего? Тегляева?

— Того, что ты не захочешь м-меня подождать.

— Я что, по-твоему, одноклеточный?

— Прости, — шепчу я.

— Ни хрена, — рычит он. — Тебе страшно?! Так, сука, скажи, а не раздевайся! Или у тебя на все вопросы один ответ?

Я отшатываюсь. Это…больно. Хотя, конечно, я понимаю, что он просто сорвался. На себя. На меня. На весь мир. Я хотела как лучше, но опять наломала дров.

— Хочешь, я уйду? — к моему невыносимому стыду, голос мой больше похож на скулеж. Сейчас выгнать меня — все равно, что утопить в ледяной проруби слепого котенка. И как же тошно от того, что я не брезгую даже жалостью, чтобы задержаться рядом с ним…

Багиров бросает на меня агрессивный взгляд и с остервенением вдавливает окурок в пепельницу.

— Делай что хочешь.

Сабина

— Сколько можно наряжаться? Тебе должны сочувствовать, а не завидовать! — раздается нетерпеливый голос Багирова от двери. И, конечно, Лёша прав — не поспоришь, но надо мной берет верх чисто бабье желание не ударить лицом в грязь перед соперницей. Глупо? А как же! Но я уже столько наломала дров, что одной ошибкой больше, одной меньше — не суть.

— Иду.

Выхожу из ванной и сразу же наталкиваюсь на пристальный взгляд Багирова, с которым совершенно не готова вот так лицом к лицу встретиться.