Книга Сопротивляться бессмысленно, страница 42 – Юлия Резник

— Сабина, ты здесь? Открой!

Я вздрагиваю, не в силах поверить своим ушам. Это что, правда, Багиров? Почему он не ушел, господи? Спасибо, что не ушел…

— Я сейчас! — кричу, быстро умываюсь холодной водой, но лучше ни фига не становится. Опухшее лицо, синяки под глазами… Да и черт с ним. Пусть видит.

Выхожу из уборной. Взгляд так и норовит отскочить в сторону, но я упрямо удерживаю его на уровне его глаз.

— Ну и напугала ты нас, — раздается хорошо поставленный голос Казанцевой.

— Нервы сдали. Извините.

— Пойдем. Спасибо за все, скинь мне смонтированную версию до того, как выкладывать, — командует Багиров сразу нам обеим. Интересно, конечно, что он считает себя в праве разговаривать так не только со мной, но и со Светой. Разве это лишний раз не доказывает, что я определенно чего-то не понимаю?

— Обойдешься, — фыркает та. — Ты либо доверяешь мне, либо нет, — так же лихо отбривает его Казанцева. Багиров набычивается. Я беру его за руку.

— Пойдем, Лёш. Сам же сказал, что Света — профессионал, — убеждаю его отступить. Казанцева кивает. Дескать, ага, девочка дело говорит. А сама на наши переплетенные пальцы с холодком косится.

Выкуси! Он мой. По крайней мере, сейчас.

— Умеешь ты сам себе создать проблемы на ровном месте, — вздыхает Света.

Я открываю рот, чтобы что-то сказать, только что тут скажешь? Лёша мрачно косится на приятельницу и отзывает ту на пару слов, бросив мне напоследок:

— Подожди в машине.

Спорить с ним глупо. Да и бесполезно. Он все равно сделает по-своему. Так что я послушно плетусь к машине. Забираюсь внутрь и прислоняюсь горячим лбом к стеклу. Приготовившись к долгому ожиданию, вздрагиваю, когда Багиров присоединяется ко мне буквально пару минут спустя. Хлопает дверь. Лёша устало откидывается в кресле. Молчание затягивается.

— И что теперь? — не выдерживаю я, интересуясь, конечно, больше нашими отношениями.

— Светка сказала, что ей понадобится пара дней на монтаж. К первому числу ролик точно выйдет.

— М-м-м, — тяну я, хотя спрашивала не об этом. — К учебному году как раз.

— Может, тебе и правда перевестись на заочку?

— Не дождутся, — мгновенно завожусь я. — Может, мне и есть чего стыдиться, но я уже за все сполна заплатила. Поехали.

Лёша поджимает губы и выруливает со стоянки перед студией. За дорогой слежу, затаив дыхание от волнения, не решаясь спросить, куда мы едем. Лишь когда узнаю знакомые очертания центра, слегка расслабляюсь — как бы там ни было, выгонять меня, похоже, никто не собирается.

— У меня сегодня дежурство, — поясняет Багиров. — Не жди.

Я киваю, заталкивая поглубже подступающие слезы. И в каком-то порыве отчаяния тянусь к его губам. А он отшатывается. В горле мгновенно пересыхает.

— Ты мной теперь брезгуешь? — сипло интересуюсь я.

— Дело не в этом.

— А в чем?

— В том, что я не уверен, что тобой руководит… Твоя позиция сейчас слишком уязвима. И мне бы не хотелось этим пользоваться. Хватит уже того, что произошло этой ночью.

— Неужели тебе было так плохо? — сжимаю кулаки я.

— Мне было так хорошо, что я даже не понял, что на моем месте мог бы быть кто угодно еще! — орет Багиров.

— Считаешь меня такой неразборчивой?

— Блядь! Да нет же. Просто… Ты посмотри на себя! Что руководит твоими поступками? Ну не любовь же!

Самое паскудное, что он прав. Как бы он мне не нравился, как бы не привлекал меня как мужчина, в ту ночь, когда я к нему пришла, мной двигали совсем иные мотивы.