Онлайн книга «Усадьба заложников»
|
– Тепловое излучение? – спросил Гуров. – Нужно около часа, чтобы снять данные, они закодированы, у меня доступа нет, – отозвался сотрудник охранки. – Кто ее нашел? – уточнил Крячко. – Уборщица. Но есть один интересный нюанс, – с мрачной улыбкой отметил Лев Иванович. В последнее время это стало его любимой фразой. Особенно на таких делах. – Удиви меня, – буркнул Крячко, в пятый раз прокручивая запись. На экране в очередной раз включается свет, и на полу лежит тело. – Кабинет был заперт, – сказал Гуров, – кроме ключа, для прохода внутрь нужна карточка сотрудника. – Не нужна, – вздохнул начальник охраны, появившись на входе в комнату почти беззвучно, и оба следователя посмотрели на него с огромным удивлением, – вернее, нужна, да. Обычно. Но не прошедшей ночью. Все замки запираются на обычный ключ и электронный замок. Но вчера была пожарная тревога, учебная. В случае пожарной тревоги все электронные замки автоматически блокируются в открытом состоянии. Кроме фондовых помещений. Они открываются с помощью кнопки вручную. И потом так же закрываются, нужно обойти все помещения и нажать на кнопку. Вчера вечером несколько помещений забыли или не успели заблокировать. – Какие еще помещения оказались незакрытыми? – быстро спросил Гуров, почувствовав охотничий азарт. Оказалось, что еще два. Выход из общего коридора и соседний со служебным помещением выставочный зал. Осмотр показал, что ничего не пропало. Но хранитель выставленных предметов была вызвана на работу на час раньше, и сейчас она как раз внимательно осматривала экспонаты, так что точно ли все на месте, она скажет чуть позже. – Допустим, каким-то образом убийца смог подключиться к вашей системе и замести следы, но как-то же она должна была дойти до Алмазного фонда. У вас камеры только внутренние? Охранник кивнул и добавил: – На просмотр камер внешнего периметра и входной зоны Оружейной палаты нужно брать дополнительное разрешение. – Получим, – весело сказал Станислав Крячко и вышел позвонить по телефону начальнику Главка генералу Орлову. Гуров решил подождать, пока им скопируют все записи с камер, координируя работу наконец-то прибывших и прошедших все кордоны экспертов-криминалистов. К большой радости следователя, сегодня команда была без Мегеры Давтяновны, то есть, конечно же, Матильды Давтяновны, но она уже сама давно отзывалась на свое прозвище и даже носила его с гордостью, как именную медаль. Матильду вызвали на другое дело. Тем временем эксперт принесла сумочку погибшей. Ее обнаружили, что неожиданно, в гардеробе Оружейной палаты. Просто нашли сумку, которая лежала там так, как будто убитая пришла раньше всех и зачем-то зашла переодеться, оставив там и сумочку. Но сама при этом осталась в верхней одежде. Может быть, сумочка как-то помешала убийце? Согласно документам, погибшую звали Нелли Казинидис, гречанка, прилетела в Россию полгода назад. Еще в сумочке лежала связка ключей от дома и ключи от машины. Баночка леденцов – и больше ничего. Совсем нетипичная дамская сумочка. Гуров посмотрел на фотографию в паспорте и сразу вспомнил. Этот взгляд, серьезный и в то же время чуть рассеянный, сквозь собеседника, невозможно было забыть. В девяностые годы она была очень популярной художницей. Ее сравнивали с Зинаидой Серебряковой по манере письма и любимым сюжетам. Она рисовала обычные уличные сцены, но все женщины на этих картинах были вдохновляюще прекрасны и грустны одновременно, а мужчины чуть растеряны, словно так и не смогли понять, как им теперь жить в мире, где все настолько поменялось. И поменялось очень быстро, и продолжает меняться. Всех участников жанровых сцен художницы хотелось защитить, уберечь, сказать, что когда-нибудь все будет хорошо. |