Книга Прятки, страница 127 – Диксон Уиллоу

Майлз мой, и мне все равно, даже если понадобится вся его жизнь, чтобы доказать ему это; он всегда будет моим.

Поддавшись желанию и потребности, горящим во мне, я хватаю его за бедра и поднимаю, так что он вынужден обхватить мои бедра своими мускулистыми ногами, пока я держу его.

Он издает удивленный звук, прижавшись к моим губам, но не перестает целовать меня, обнимая меня за плечи и держась за меня. В этой новой позе он становится выше меня, и он использует это небольшое преимущество, чтобы овладеть моим ртом так же, как я только что овладел его.

Желая его еще больше, я делаю несколько длинных шагов и прижимаю его к стене рядом с окном. Я использую наше новое положение, чтобы прижать свой твердый член к его и разминать его полные ягодицы руками.

Он отрывает свои губы от моих и с громким стоном откидывает голову назад, прижимаясь к стене. Я прижимаюсь губами к его яремной вене и нежно провожу языком по его коже, которая ритмично пульсирует.

Майлз вскрикивает и одной рукой прижимает мою голову, прижимая меня к одной из самых уязвимых частей своего тела, и моя грудь сжимается от чего-то, что я не могу определить, от проявления доверия.

— Джекс, — шепчет он, и еще больше этих неопределенных чувств пронизывают мою грудь от благоговения в его голосе, когда он произносит мое имя, как молитву.

Я отрываю рот от его пульса и оставляю засос на стыке его плеча и шеи.

— Да, — поощряет он, пробегая пальцами по моим волосам и откидывая их с моего лица. — Еще.

Жадно я поднимаюсь по его горлу, оставляя на каждом месте сильный, сосущий поцелуй, который оставляет на его измученной коже розовый след.

Он рвет мою одежду, хватая и дергая мое худи, пока раскачивает бедрами и трется об меня с диким неистовством, которое поднимает мое собственное желание до небес.

С рыком, который даже не похож на человеческий, я оттаскиваю его от стены, чтобы отнести к его кровати. Он цепляется за меня и издает тихие скулящие звуки, которые пробуждают во мне инстинкт защитить его ценой своей жизни и разорвать его на мелкие кусочки, пока он не станет ничем иным, как хныкающим, измученным клочком под мной.

Мои голени ударяются о край его матраса, и вместо того, чтобы бросить его на кровать, я ставлю одно колено на край и опрокидываю нас, так что падаю на него и накрываю его тело своим.

Он сразу же обхватывает мои бедра ногами и прижимается ко мне. Я прижимаю его бедра к матрасу и надавливаю на него. Он скулит под моими поцелуями и проводит руками по моей спине, его ногти скользят по ткани моего худи, как будто он одержим.

Засунув одну руку под его тело, я прижимаю его к себе, одновременно поднимаясь с кровати и поднимаюсь, чтобы мы оказались в центре большого матраса. Он падает на одеяло с удивленным криком, когда я отпускаю его и окружаю его руками по обе стороны от плеч и коленями между бедрами, заставляя его широко раздвинуть их для меня. Его грудь поднимается от быстрых, неглубоких вздохов, а приоткрытые губы красные и опухшие от моих поцелуев. Его глаза безумны и полны отчаянной потребности, но вокруг него витает атмосфера шока, которая делает его похожим на пьяного.

Это заставляет меня улыбнуться, и моя улыбка становится еще шире, когда он кладет руки на кровать рядом с моими. Понимая намек, я хватаю его за запястья и прижимаю их к матрасу.