Книга Прятки, страница 87 – Диксон Уиллоу

Его дыхание такое же громкое и прерывистое, как и мое, но я знаю, что он не устал и не запыхался. Он поймал меня, и я ничего не могу сделать, чтобы сбежать.

Еще больше трепета взрывается глубоко внутри меня, и мой член пульсирует, а яйца подтягиваются к телу. Я уже теку для него, а он всего лишь погонял меня по лесу и прижал к дереву.

Это так извращенно, но мне уже все равно, когда он сдвигается позади меня, а затем его правая рука появляется в поле моего зрения. Так же, как и моток тонкой черной веревки, который он держит.

Моя грудь сжимается, а живот переворачивается, как будто я падаю в свободное падение. Я смотрю одновременно со страхом и восхищением, как он перебрасывает моток за дерево и ловит его другой рукой. Когда он крепко держит оба конца веревки, он несколько раз щелкает запястьем, используя отработанные движения, и каким-то образом умудряется одной рукой обвязать веревку вокруг ствола дерева, оставляя большую петлю, торчащую из узла.

Я чувствую, как птеродактили летают V-образной фигурой в моем животе, когда он хватает мое запястье и продевает его через петлю. Я пытаюсь вырваться, но он слишком силен, и он дергает конец веревки, затягивая петлю вокруг моего запястья и фиксируя меня на месте.

Я не знаю, от страха или от шока я стону, и у меня нет времени об этом слишком много думать, потому что он хватает мое другое запястье и прижимает его к застрявшей руке.

Я пытаюсь вырваться, но он просто держит меня на месте и обматывает веревку вокруг моего запястья. Я все еще не могу поверить, что он не только принес с собой веревку, но и явно знает, как ее использовать, когда он несколько раз быстро продевает веревку под собой, а затем дергает за маленькую петлю, чтобы затянуть ее на месте.

Я дергаю, тяну и пытаюсь освободиться, как только он отпускает мои запястья, но это бесполезно. Узлы надежны, и единственное, что мне удается, — это впиться веревкой в кожу, нанеся себе ожог.

Он снова обматывает последнюю часть веревки вокруг дерева и делает еще один узел одной рукой, чтобы создать еще одну петлю вокруг ствола. Она более свободная, чем та, что держит мои запястья, и, насколько я могу видеть, не служит никакой цели.

Мое внимание отвлекается от веревки, когда он прижимается к моей спине. Тепло его тела проникает в мою окоченевшую кожу, и что-то темное и землистое с нотками мускуса смешивается с уже знакомыми ароматами его яблочного шампуня и пряного одеколона.

Его низкий смешок гораздо сексуальнее, чем должен быть, и я закрываю глаза, когда он проводит рукой по выпуклости моей попки. Он не груб, но его прикосновение не нежное и не ласковое. Оно властное, как будто он заявляет свои права на меня.

Эта мысль заставляет меня стонать, и он снова смеется, низко и мрачно, когда я пытаюсь скрыть это поддельным кашлем, который не обманывает ни одного из нас.

— Пожалуйста, — хнычу я, и не знаю, прошу ли я еще или умоляю его остановиться.

Сильные руки хватают пояс моих беговых штанов и срывают их, обнажая мою задницу, а мой член болтается передо мной, такой твердый, что почти касается моего живота. Я вскрикиваю, когда прохладный воздух касается моей перегретой кожи, и бесстыдно стону, когда он прижимает свой твердый как камень член к моей заднице и вставляет его между моих ягодиц.