Книга Прятки, страница 92 – Диксон Уиллоу

Внезапная потеря опоры заставляет меня пошатнуться, но вместо того, чтобы позволить мне упасть на землю, он обнимает меня за талию и прижимает к своему сильному телу, чтобы удержать равновесие.

Мне нужно несколько мгновений, чтобы прийти в себя, и я умудряюсь остаться на ногах, когда он снова отпускает меня и отступает, оставляя меня одного.

Мои руки дрожат так же сильно, как и ноги, когда я подтягиваю беговые штаны и прикрываюсь. Укол боли, который я уже чувствую теперь, когда послевкусие прошло, напоминает мне о том, что только что произошло. Когда штаны снова на месте, я медленно поворачиваюсь.

Я почти ожидаю, что он ушел, но он стоит за моей спиной, низко натянув капюшон на лицо, и пристегивает веревку, которую он смотал в кольцо, к своему ремню с помощью карабина.

Сейчас уже почти темно, но между тяжелыми облаками и ярким светом почти полной луны я вижу очертания сильной челюсти и подбородка и пару полных губ под тенью его капюшона.

Я отрываю взгляд от его лица и оглядываюсь в поисках какого-нибудь ориентира, чтобы сориентироваться, но ничего не вижу.

Я понятия не имею, где мы находимся.

— Заблудился? — спрашивает он, и в его сексуальном хриплом голосе слышится нотка веселья.

Я пытаюсь подавить дрожь, пробегающую по моему позвоночнику, но тихое хихиканье, заполняющее воздух, между нами, говорит мне, что у меня это не получилось.

У него сексуальный голос, и вживую он звучит еще лучше, чем через динамик камеры, которую он установил в моей комнате.

— Да, — признаюсь я с нервным смешком. — Обычно я хорошо ориентируюсь и нахожу дорогу в лесу, но я был немного отвлечен, убегая от тебя, чтобы обращать внимания на то, куда бегу.

— Это север. — Он указывает налево.

— Откуда ты это знаешь? — спрашиваю я, не успев себя остановить. — У тебя с собой есть компас?

Он поднимает запястье и показывает мне тактические часы.

— Да, но я не так узнал, где мы находимся.

— Тогда как? — настаиваю я. — Ты можешь сражаться как шпион, выслеживать как охотник и ориентироваться в лесу как лесник. А еще лазать по деревьям как паук-обезьяна и взламывать общежития как кошка-вор. Как ты можешь делать все это, когда большинство учеников этой школы едва могут ходить босиком по траве и, скорее всего, умрут, если им придется провести несколько часов в лесу без команды слуг и грузовика с оборудованием для кемпинга?

— Я не такой, как большинство студентов здесь, — говорит он, не выказывая ни малейшего раздражения от моих вопросов.

Я невольно фыркаю от смеха.

— Да, без шуток. Я бы подумал, что ты федеральный агент или тайный агент, если бы ты не тратил время на то, чтобы наблюдать за мной.

Его смех низкий и немного хриплый, и что-то в моей груди вспыхивает, как небольшой всплеск адреналина.

— Мы близко к хижине, — говорит он. — Вот почему я знаю, где мы находимся, без компаса.

— Здесь есть хижины? — Я не исследовал большую часть обширных лесов, но, когда я только приехал сюда, я посмотрел топографические карты в школьных архивах. Ни на одной из них не было хижин или зданий.

— Пойдем, — говорит он, делая жест «иди за мной».

Мои ноги все еще немного дрожат, но я иду за ним, пока он ведет меня через деревья. Мы идем всего около двадцати секунд, когда перед нами как будто из ниоткуда появляется постройка.