Книга Жестокие игры, страница 142 – Диксон Уиллоу

Феликс издает странный звук, похожий на писк, смешанный с вздохом, и с ужасом смотрит на руку Джейса. Его лицо настолько бледно, что даже губы белые.

— Я в порядке, малыш. — Джейс улыбается Феликсу, чтобы его успокоить. — Но откуда, черт возьми, они стреляют? — спрашивает он остальных.

— Думаю, это было с десяти часов, — говорит Ксав, подняв пистолет и приготовившись к стрельбе. — Кто-нибудь еще вооружен?

— Конечно. — Джейс поднимает ногу и шевелит ей. Брючина сдвигается, и в солнечном свете мелькает что-то темное и металлическое.

Джекс сразу же вытаскивает пистолет из кобуры на лодыжке брата и снимает его с предохранителя.

Феликс выглядит так, будто его сейчас вырвет, когда он смотрит на кровь, стекающую по руке Джейса. Кровотечение остановилось, но пятна темнеют на его рубашке и коже.

Я хватаю его и усаживаю между ног, отворачивая от Джейса и прикрывая своим телом.

— Вот, — Джейс протягивает мне один из своих ножей-бабочек.

Он не так эффективен, как пистолет, но я беру его, кивая в знак благодарности. Лучше нож, чем ничего.

— Сколько их? — спрашивает Джекс.

— Не могу сказать точно, но думаю, что только один, — отвечает Ксав.

Безошибочный звук пуль, ударяющихся о бок машины, раздается в быстрой последовательности, и мы все инстинктивно вздрагиваем.

Машина прочная и обеспечивает хорошее визуальное укрытие, но эта не пуленепробиваемая, и у нее куча слабых мест, которые делают нас уязвимыми.

Я сижу почти прямо под боковым зеркалом, открываю лезвие ножа-бабочки Джейса и заклиниваю его между зеркалом и пластиковым корпусом. Я несколько раз поворачиваю его, и зеркало выскакивает и падает на землю.

Джейс поднимает его и держит над головой, используя для того, чтобы смотреть через окна машины.

Это не лучший вариант, но сейчас это все, что у нас есть.

Окно над нами разбивается, и на нас с Джейсом сыпется дождь из стекла. Я изо всех сил стараюсь прикрыть Феликса, пока иголки боли взрываются на моей шее и плечах, а Джекс бросается на своего брата, чтобы защитить его.

Феликс хнычет в моих руках, а один из близнецов, я не могу сказать кто, стонет от боли.

— Ладно, теперь я злюсь, — говорит Джейс, и я испытываю облегчение, услышав его голос и согласие Джекса. Они оба в порядке.

Я на мгновение останавливаюсь, чтобы убедиться, что Феликс тоже в порядке. Он, похоже, не порезан, но я не могу сказать того же о себе.

Джейс снова поднимает зеркало, и еще две пули впиваются в бок машины.

— Попался, ублюдок, — говорит Джейс. — Я его вижу.

— Где? — спрашивают одновременно Ксав и Джекс.

— На десяти часах. Он использует дерево в качестве укрытия. — Джейс бросает зеркало Ксавьеру. — Он выходит из укрытия каждый раз, когда стреляет. У вас есть максимум две секунды.

Ксав поднимает зеркало и направляет его туда, где, по словам Джейса, находится стрелок. Еще две пули попадают в багажник машины, и Ксав бросает зеркало на землю.

— Попался.

— Ты сможешь выстрелить? — спрашиваю я.

Он кивает.

— Вот. — Я без церемоний бросаю Феликса на колени Джейсу. — Я отвлеку его.

— Нет! — Феликс тянется ко мне. — Не выходи туда.

— Со мной все будет хорошо. — Я улыбаюсь ему, надеясь, что это успокоит его, а затем перевожу взгляд на Джейса.

Он кивает. Нам не нужны слова, чтобы он понял, что я прошу его защитить Феликса любой ценой, что бы со мной ни случилось.