Книга Лед и пепел, страница 23 – Мила Дуглас

Среди звона приборов, гулких голосов и тяжелых взглядов двигалась Тэссия. Призрак в сером мешке платья посреди бархата и парчи. Александр приказал прислуживать ей. Лично. Пленнице. Дочери Фенриса Де Лиса. Унижение было ударом на арене, публичным и жестоким.

– Пленница! Вина! – Голос короля рассек гул разговоров, резкий, как щелчок плети.

Тэссия подошла, неся тяжелый хрустальный кувшин с темно-рубиновой жидкостью. Ее движения были легкими, несмотря на вес. Она наклонилась, чтобы наполнить его бокал. Александр уловил запах – лес после дождя, навязчивый призрак ее родины. Он резко отдернул бокал. Струя вина хлестнула на белоснежную скатерть, расплываясь кровавым пятном.

– Дикарка! – хрипло захохотал Борк, стуча кулаком по столу. – Руки-крюки! Или в ваших проклятых лесах только факелы держать умеют?! Ха!

Волна смеха прокатилась по столу. Эрвин сладко поддакнул, потирая руки:

– Очевидно, требует обучения, Ваше Величество. Сурового. Очень сурового.

Новый взрыв хохота. Тэссия не дрогнула. Спокойно, с почти механической точностью, промокнула пролитую жидкость льняной салфеткой. Затем подняла глаза. Не на Борка, не на Эрвина. На Александра. И улыбнулась. Едва. Не покорно. Не испуганно. Словно говорила: Я вижу игру. И вижу тебя в ней.

Мускул на его скуле дернулся. Он резко схватил кувшин из ее рук, налил вина до краев своего бокала, отхлебнул большой глоток – будто эта жидкость могла сжечь память о той ночи, о пламени, о розах.

Разговор вернулся к Неревии. Голос Александра был ледяным, расчетливым, полным стратегических деталей. Но его взгляд, против воли, тянулся к Тэссии, стоявшей теперь позади его кресла, как немой призрак его совести. Он ловил малейшее вздрагивание ее ресниц. Слышит ли? Понимает ли, что Неревия – это была лишь репетиция для главного акта? Для Вечнолесья?

– Неревия полностью сломлена, – отчеканил Александр, намеренно поворачиваясь так, чтобы видеть ее лицо в периферии зрения. – Города пали, армия разбита. Теперь… – он сделал театральную паузу, наслаждаясь напряжением в зале, – …Вечнолесье. Скоро. Мы зальем их древние леса кровью и огнем. До последнего корня. – Тишина после этих слов была гробовой, звенящей. Александр почувствовал, как в горле встал знакомый едкий комок гари, запах пепла сожженных роз. Он глотнул вина, пытаясь смыть привкус. Затем обернулся к Тэссии с нарочитой, оскорбительной небрежностью: – Но перед великими делами… королю нужен отдых. С прелестной дочерью Вечнолесья. В купальне. Приготовь все. У тебя есть час.

Его угроза "У тебя есть час" повисла в воздухе. Теплая волна стыда хлынула в лицо Тэссии, окрасив щеки.

– Вот это по-нашему! – Борк заржал, подмигнув соседу. – Дикарки – они как вулкан под снегом! Жди ожога, да, Ваше Величество? Ха!

– Его Величество, видно, убедился наглядно, – хихикнул один из военных, облизывая губы.

Эрвин наклонился, сладко вполголоса:

– А что, леди Кассиана из Неревии уже не радует? Сменили любовницу? Эта… несомненно, красива. Дикарка, но… экзотично.

Вопрос повис, тяжелый и непристойный. Тэссия замерла, ледяные пальцы сжали край подноса. Фаворитка. Честь. Милость. Ей уготовано стать вещью в его постели. Орудием мести и унижения.

Холодный, как лезвие, взгляд Александра скользнул по ее лицу, затем по лицам своих советников: