Книга Наследники чужих судеб, страница 105 – Ольга Володарская

— Нет! — выкрикнула она. — Я ненавижу его, считаю гадиной, но не убийцей. Михалваныч мучает психологически, а физически и мухи не обидит. Он слабак. Хотя пальцы у отца сильные — он с детства увлекается лепкой из глины.

— Тогда как ты объяснила себе тот факт, что женщина, с которой ты видела его, лежит голая в заброшенной будке?

— Он усыпил ее и раздел, чтобы любоваться. Как мной когда-то. Тогда подруг-сектанток еще не обнаружили. А идея с фотографиями пришла как-то сама собой. Мне захотелось сделать что-то из ряда вон…

— Очередной протест? Но уже громкий? Это тебе не тату бить и даже не жечь книги?

— Я поняла, что натворила, когда узнала об очередном убийстве.

— И все равно не обратилась в полицию?

— Боялась, неужели вы не понимаете? — разрыдалась она. — Что меня осудят, накажут, посадят… Что отца привлекут к расследованию и ему это не понравится! Что опозорю семью! Я была уверена, что Гамлет не Михаил Иванович Горобец, а кто-то другой.

— Или хотела себя в этом убедить? — покачал головой Ермак. — Но не получалось, и ты мучилась, не спала ночами, наказывала себя… — Он задрал рукав ее рубахи, под которым обнаружилось два свежих пореза. — Ты у матери снотворное взяла, чтобы хоть немного отвлечься.

— Цепочка, которую ты нашла у отца, принадлежала Алене Фрязиной, — сообщил ей Зорин. — А дневник — Агнешке. Это трофеи маньяка по кличке Гамлет. И это, скорее всего, твой отец.

Серафима замотала головой. Она не желала верить очевидному. Обвиняя свою мать в слепоте, равнодушии и слабоволии, сама от нее мало отличалась. Но, по уверениям дяди Толи, жены и дети серийных убийц (у многих из них были и жены, и дети) не подозревали, что живут с монстрами. Те казались им безобидными, хоть и странными.

— А теперь вставай, девочка, поедем в отделение, — похлопал ее по плечу Ермак. — Начнешь показания давать. Только правдивые, иначе будешь привлечена за соучастие.

Пока он помогал ей подняться и выводил на улицу, Зорин звонил…

Звонил Оле! Он вдруг почувствовал, что она в опасности.

Он в мельчайших деталях помнил день знакомства с Аленой.

Было солнечно, но прохладно. Тогда никто не думал, что осень выдастся настолько жаркой, что люди в октябре будут купаться. Но утром температура падала до нуля, и все носили с собой куртки. Гамлет тоже без нее из дома не выходил. И вот бежит он по своим делам, кутаясь в ветровку, а навстречу девушка в открытом сарафане. Его подол вздымается на ветру, она придерживает его и хохочет. Не Мэрилин Монро — лучше. Эта без укладки и яркого макияжа, растрепанная, немного заспанная, в туфельках, ремешки которых не застегнуты. Казалось, она хотела идти босой и нести их в руках, но из-за холода вынуждена была обуться.

— Вот это дубак, да? — воскликнула она, встретившись с ним взглядом. — Какие бабы, такое и лето?

Гамлет стянул с себя ветровку и накинул ее на голые плечи девушки. Она восприняла это как должное.

— Это тоже мне? — спросила Алена, указав на букет, который Гамлет нес. Неравнодушный к цветам, он нарвал их возле старого кладбища. За воротами росли потрясающе красивые герберы и ромашки.

Он молча отдал их девушке.

— Спасибо. Ты не на машине?

— Пешком, — наконец обрел голос Гамлет. — Гуляю. — Наврал зачем-то!

— Тогда посади меня на автобус.

— Хочешь, я поймаю для тебя машину?