Книга Пани Зофья. У вас след от решетки, страница 42 – Яцек Галиньский

– Ты все выдумала. Это же персонаж из фильма.

– Да, конечно! Ни из какого не из фильма! Это мой сосед Стефан Подгурский.

Сокамерницы переглянулись.

– Неужели на такую роль взяли бы поляка? – спросила Фляжка.

– Может, им был нужен кто-то нелепый, – ответила Мариолька.

– Да ты, Зоська, знаешь важных людей, – впечатлилась Фляжка.

– Конечно знаю, – гордо ответила я. – А почему бы и нет? Да мы с ним на ты, я его Стефеком называю, а однажды он пригласил меня к себе на кофе.

Они вытаращили глаза.

– Вот те раз, – сказала Фляжка. – И что? Ты пошла? Он приставал к тебе в бассейне? Принуждал к разным сексуальным действиям?

– Нет. Ничего подобного. Меня тогда похитил другой бандит. Еще хуже. А Голума в конце концов арестовали.

– Я бы тоже хотела, чтобы меня когда-нибудь пригласил к себе американский актер.

– Он никакой не американский актер, а поляк, – вставила Мариолька. – Ведь о нем все только и говорят. Снимал фильмы в Америке, матери приводили к нему домой своих несовершеннолетних дочерей, чтобы он фотографировал их в нарядах, а потом обвиняли его в надругательствах.

– Ну что ты, это совсем другой человек, – поправила я ее. – У Голума нет дома с бассейном, а я не умею плавать. Кроме того, он не режиссер, а учитель географии на пенсии из Варшавы.

– Не знала, что пенсионеры такие хардкорные… – сказала Фляжка. – Учитель…

– Еще скажи, что баба из тюряги Грудзёндз его знает.

– Знаешь, у нас тут не то чтобы было чем развлечься, но зато мы знаем все громкие дела. Его не обвиняли в убийстве?

– Возможно.

– Пустяковое дело. Ничего интересного. Превышение необходимой самообороны. Получил пару лет. Ничего особенного. Подает прошение об условно-досрочном освобождении. Если это тот твой, то он работает на кухне. Судя по всему, неплохо готовит.

– Хорошо, если бы ни у кого в этой тюряге Грудзёндз не было непереносимости лактозы, потому что он может только творожники печь, и ничего больше. Впрочем, какой уж он там мой? Просто сосед. Я его почти не знаю… А что за девица – Эва Новак?

– Скукотища, – вмешалась Мариолька. – Ограбление банков, вымогательство, действия в составе организованной группы. Огромные деньги и важные люди, но никто их не трогает, потому что все повязаны.

– Неужели у нас здесь в отделении есть кто-то, связанный с подобным делом?

– Конечно есть! Разве ты не видишь, какие мы влиятельные и богатые?! – рассердилась Мариолька. – Хватит уже порядочным людям мозг ебать!

Разговор прервал звук открываемого глазка и щелчок дверного замка. Я похолодела. Даже забыла спросить, что это за вагон соломы и откуда его взять.

В волнении я схватила девчонок за руки.

– Не слушайте их! Это неправда! – заявила я. – Вы должны мне верить! В конце концов, вы со мной не первый день знакомы! А со вчерашнего дня! А это уже что-то значит!

– Что с тобой? – спросила Фляжка.

– Не дури, это всего лишь завтрак, – добавила Мариолька.

Они слезли со своих коек и странно поглядели на меня. Я же, не вызывая никаких подозрений, спряталась под одеяло, сделав вид, что меня нет в камере.

Дверь открылась, но в коридоре рядом с кухонной тележкой стояла молодая брюнетка с прямыми волосами. Она ничем не напоминала своих предшественниц.

– Привет, Люцина, – обратилась к ней Фляжка. – Где девочки?

– Неделя одиночного заключения за поджог тряпок на кухне.