Книга Смерть и креативный директор, страница 138 – Рина Осинкина

– Ванюша чем-то недоволен? – вновь услышал Коновалов ее голос, но уже из глубины квартиры. – Алин, рано ты ножницы убрала.

– А я их недалеко убрала, – злорадно проговорила невидимая Алина скрипучим голосом канцелярской крыски, и ее тон ничего хорошего хозяину квартиры не предвещал.

Коновалов содрогнулся.

Каким бы гаденышем ни был Олесин бывший, из лап извращенок его надо выручать.

Вспомнив, что он не при исполнении, а значит, врываться в квартиру не имеет права, нажал на кнопку звонка и продолжил терзать ее до тех пор, пока входная дверь не распахнулась настежь. Перед ним предстала яркая, хорошо сложённая блондинка во всем зрелом великолепии – матерая, опасная и красивая до мурашек.

Окинув Коновалова испытующим взглядом, в котором промелькнуло некое понимание, какая-то догадка, она обратилась к нему, доверительно понизив голос: «Позвольте выйти», и Макс посторонился. Бросила через плечо: «Не задерживайтесь, девушки. Здесь очередь, оказывается».

Одна за другой выпорхнули «девушки» – их было трое, как Макс и предполагал. Модно и дорого одетые леди, совсем не хулиганского вида. Младшей – лет тридцать с небольшим, старшей, их блондинистой шефине – за пятьдесят.

Что у них может быть друг с другом общего? Непонятно.

А что они не поделили с хозяином квартиры?

Каждая, проходя мимо, мазнула его любопытным взглядом. Лифт они решили не вызывать, застучали каблучками вниз по ступеням.

Коновалов расслышал: «Быстро он, однако». И еще: «А он ничего, симпатичный». И еще: «Девчонки, мы молодцы». А потом чье-то сдержанно-сухое: «Время покажет». Кажется, это их гросс-дама обронила.

Уж не на его ли счет комментарии?

Или они про Олесиного бывшего так отзываются?

Чем он там, кстати, занят, если не вышел проводить дорогих гостий до порога?

Макс снова ткнул в кнопку звонка, зычно прокричал в полуоткрытую дверь: «Хозяева дома?» и, услышав в ответ невнятный возглас, счел его за разрешение войти.

Квартира была однушкой с довольно широкой прихожей, из которой дверь слева вела в кухню, справа – в жилую комнату, а двери в ванную и туалет располагались напротив входной.

«Ля-ля-ля, хи-хи-хи», – доносилось справа.

«Крыша поехала», – заключил мент Коновалов, толкая деревянную створку.

Однако лялялякала вовсе не жертва маньячек.

На темном, как графит, мониторе скакал на пружинке огромный желтый смайлик, строил рожи и высовывал розовый язык, а в промежутках хихикал. Сверху по экрану бежал строкой какой-то текст, но издали Коновалов не смог его прочитать.

Монитор располагался на компьютерном столике как раз напротив входа, а спиной ко входу в рабочем кресле сидел субтильный субъект в спортивном костюме малиновых тонов и силился разорвать зубами липкую ленту канцелярского скотча, которым к подлокотникам были прихвачены запястья его рук.

– Не хотите ли вызвать полицию? – поинтересовался Коновалов невозмутимым тоном, не сдвинувшись с места.

– А? – затравленно спросил хозяин квартиры, оглядываясь на голос.

– Именно. Полицию, – подтвердил Коновалов, и, подойдя ближе, присвистнул.

Оказывается, кроме энтузиаста-хакера, над мальчиком Ваней неплохо поработали любители-стилисты. Его желтоватые дреды, так классно смотревшиеся на недавно полученном Коноваловым фото, были выстрижены неровными клоками, а местами – до голых проплешин на макушке и висках. Оставшиеся косички, а также и сами проплешины, подверглись трехцветной окраске, похоже – фломастерами: синим, зеленым, красным. На боковых лысинках – тех, которые по вискам, – были намалеваны отвратительные зубастые рожи с выпученными глазами и огромными ушами. Видимо, среди нападавших сыскалась и художница-карикатурист.