Онлайн книга «Шкура неубитого»
|
– В “Знаменскую”. Да не спеши особо, подремлю еще чуток. Сыщик закрыл глаза, чтобы не видеть улиц, по которым проезжала коляска, не заглядывать в беззубые рты проходных дворов, но это не помогло. Он узнавал каждый поворот – по крикам торговцев, по скрежету жестяных вывесок, по свисту ветра в подворотнях. Проклятый город вползал к нему под кожу, вздыбливая волосы на затылке. Петербург снова заполонил все его мысли. IX Игнатьев заправил салфетку за воротник, срезал верхушку яйца, сваренного “в мешочек”, и только потом ответил сыщику: – Это что же получается, Родион Романович… Со мной вы ехать в Петербург отказались наотрез. Ничем не сумел заманить – ни патриотическими чувствами, ни деньгами, ни головоломками. И вот, два дня спустя, вы врываетесь в мой гостиничный нумер, прерывая сладкий утренний сон. Кричите про какое-то семейное дело, про певицу и генерала. Я, конечно же, ничегошеньки не понимаю и мне это, признаться, изрядно действует на нервы. Но что раздражает больше всего – вы, черт побери, в Петербурге! Хотя позавчера клялись, что в столицу больше ни ногой… Я ведь могу и обидеться. – Не можете, Николай Павлович. Вы дипломат и прекрасно осведомлены, насколько важны взаимные уступки для достижения согласия всех заинтересованных сторон. – Вы говорите, как Цицерон! – Игнатьев добавил в кофе подогретых сливок, сахару, отхлебнул из чашки, сладко зажмурился. – Хотя, к дьяволу Цицерона и все его римское право. Я несказанно рад, что кто-то другой заставил вас пересмотреть свое решение. Вы приехали в столицу, г-н Мармеладов, и поможете мне отыскать предателя, а я взамен окажу любую посильную помощь в вашем семейном деле. Уговор? Сыщик пожал протянутую руку. – Сумеете провести меня в офицерское собрание? – Безусловно! Я вхож туда по личной протекции г-на Милютина[22]. Принимают вполне дружелюбно, я ведь тоже генерал, хоть и забываю об этом во время дипломатической службы. Гостям моим тоже будут рады, а если кто посмеет встать на дыбы, то я напомню, что сейчас у моего ведомства неограниченные полномочия… Поедем туда после завтрака. Кстати, вы не желаете откушать? Нет? Воля ваша. Поедем, Родион Романович, я и сам лицо заинтересованное. Мне нужно, чтобы вы указали на Белого медведя. А он там, я уверен! – Где находится собрание? – уточнил Мармеладов. – В доме Гвардейского корпуса. Это недалеко, на Екатерингофском проспекте. Занимает два этажа. В первом располагаются столовая, фехтовальный зал, бильярдная и курительная комнаты. Во втором – библиотека, кабинеты для переговоров, не терпящих чужого вмешательства, и три спальни – на случай если кто-то из достопочтенных генералов напьется до положения риз и не сможет уехать домой. – Много пьют? – По армейским меркам – немного. В основном за обедом, его никто в здравом уме не пропустит, поскольку угощают там душевнее, чем в любой французской ресторации. Ежедневно собрание посещают около двадцати высших чинов. Еще дюжина, как я уже отмечал, гостит в столице по случаю, эти генералы восстанавливаются от ранений и через неделю разъедутся по своим фронтам. Все они чопорные, ходят исключительно в мундирах, от блеска орденов глазам больно, – Игнатьев прикрыл лицо ладонью, будто спасаясь от нестерпимого блеска. – Статус свой напоказ выставляют. И ладно бы только генералы. Каждый из них начинал в эстандарт-юнкерах, сражался, служил Отечеству, пользу приносил. Ладно, генеральши – эти тоже по временам заезжают в собрание, – все они вышли замуж за молодых офицеров, мыкались по гарнизонам на окраинах империи, терпели попойки и выхаживали супругов, подстреленных в неудачных баталиях. Но вот дочка генеральская – ей-то чем гордиться? Что родилась на золоте? Что благодаря отцовским деньгам и связям она удачно устроится в жизни? Так себе повод для гордости… |