Книга Миллиарды Арсена Люпена, страница 114 – Морис Леблан

Рауль повесил трубку.

Тома Ле Бук слушал этот разговор в полном остолбенении. Белый как бумага, не похожий сам на себя, он пробормотал:

– Да ты сумасшедший! Что все это значит? Задержать меня… меня! Тогда и тебя надо задержать, и Фелисьена.

Рауль, казалось, не слышал. Он продолжал действовать так, словно Тома Ле Бука здесь не было, словно он поступал сообразно плану, к которому тот не имел никакого отношения. Все это касалось только его, Рауля д’Аверни. Не помня себя, Ле Бук выхватил револьвер, взвел курок и прицелился.

– Сумасшедшего можно только пристрелить! – заявил он.

Однако же он не выстрелил. Убийство д’Аверни поставило бы крест на его мечте о богатстве. Да и возможно ли, чтобы Рауль д’Аверни бросился в огонь лишь ради удовольствия бросить туда же Ле Бука? Нет, тут одно из трех: блеф, недоразумение или ошибка. Как бы то ни было, у них оставалось еще полчаса, чтобы объясниться.

Ле Бук закурил вторую сигару и рассмеялся:

– Отличный ход, Люпен. Ей-богу, ты вполне оправдываешь свою репутацию. Похоже, Бартелеми не соврал, когда рассказывал о тебе. Черт возьми, до чего эффектно! Но со мной это не сработает. Ну подумай сам, Люпен: предположим, ты меня выдашь – простого парня, который шантажировал Арсена Люпена. И в дурацком положении окажешься ты сам. Ведь ты меня даже не знаешь! С чего ты взял, что меня пугает встреча с полицией? Это меня-то? Да я чист, как дитя! За мной не водится даже мелких грешков.

– Тогда почему ты так позеленел? – спросил Рауль. – Почему косишься на часы?

– Не больше, чем ты, дружище. Повторяю: я честный человек.

– Обернись, честный человек. Возьми этот ключ и открой секретер. Так. Видишь ящичек на полке? Передай мне его. Спасибо. Понимаешь, у меня есть несколько таких ящичков, и в них собраны уже отработанные дела. Ну, или близкие к тому. Твой формуляр находится вот здесь.

Рауль перебирал подобранные в алфавитном порядке карточки, называя вслух соответствующие буквы:

– П. Р. С. Т. Вот она! Я поместил тебя в ячейку под буквой Т.

– В ячейку под буквой Т?

– Разумеется. Я записал тебя как «Тома». – Рауль взял карточку и громко прочитал: – «Тома Ле Бук, он же Тома Букмекер. Рост: один метр семьдесят пять сантиметров. Объем груди: девяносто пять. Усы щеточкой. На лбу залысины. Физиономия вульгарная, иногда звериная. Проживает: в квартале Гренель, на улице Ардеву, двадцать четыре, в доме владелицы колбасной лавки, любовником которой является. Любимый аромат: белая сирень. В комоде лежат две пары трусов небесно-голубого шелка и четыре пары носков того же цвета». Что ж, неплохо, Тома Ле Бук.

Тома смотрел на него, оторопев.

– Я продолжаю, – сказал Рауль. – «Вышеупомянутый Тома Ле Бук приходится братом бездарному мазиле Симону Лорьену; оба они – сыновья старого Бартелеми, грабителя виллы „Оранжерея“».

Ле Бук вскочил:

– Что это значит?! Что за нелепые слухи?!

– Нет, это правда, и полиция удостоверится в этом во время обыска у тебя дома, или поговорив с твоей колбасницей, или наведя справки в «Занзи-Баре», где ты завсегдатай.

– А потом? – вскричал Ле Бук, все еще пыжась, несмотря на охватившее его смятение. – На что ты рассчитываешь? Воображаешь, что меня можно за что-то посадить?

– Уж посадить-то тебя найдется за что.

– Разве что вместе с тобой!

– Нет, потому что это всего лишь последняя и незначительная часть твоего уголовного дела, которое я подготовил для суда и которое мы оставим на столе до приезда старшего инспектора Гуссо. Но есть и кое-что получше.