Книга Преступление в Блэк-Дадли, страница 127 – Марджери Аллингем

– Выходит, что мы наконец-то одни, – с облегчением произнес мистер Кэмпион. – Мои уважаемые друзья Джордж и Генри, а также их сыновья с большим успехом сыграли роль полицейских. Этой ночью никто больше не проедет по Страуд-стрит без нашего ведома. Наши славные парни стоят вдоль дороги через каждые пятьсот ярдов. И стоит только объявиться незнакомцам – что ж, это Совиная пятница, – нарушителей будут преследовать, сами понимаете.

Они, смеясь, направились к дверям, но на пороге столкнулись с Бидди. Позади нее стояли судья Лоббетт и его дочь, а возле них маячила полная старушка, которая, очевидно, вошла через черный ход. Бидди была бледна, в ее карих глазах плескался неподдельный страх. Она протянула что-то брату, сказав:

– Джайлз, посмотри на это. Элис только что принесла.

Молодой человек взял у нее скомканный листок бумаги и большое старомодное кольцо, сверкнувшее в его руке.

– «Джайлз и Альберт, приходите одни», – медленно прочитал он, и внезапно на его лице промелькнул испуг. – Святой Свитин! – пробормотал он, часто задышав. – Это его кольцо! Он ни за что не расстался бы с ним, если только…

Эти слова заглушил звук, который отчетливо донесся до них через открытое окно. То был резкий и безошибочно узнаваемый в ночном воздухе звук выстрела.

Старуха пронзительно вскрикнула. Ее лицо, словно высеченное из красного песчаника, застыло от ужаса, маленькие черные глазки расширились. Внезапно она поспешила к двери. Но мистер Кэмпион остановил ее, положив руку ей на плечо:

– Постойте, Элис. – Он был неестественно спокоен, его лицо ничего не выражало. – Сперва пойдем мы, Джайлз и я.

– Нет, лучше пойду я! – Старуха, дернув плечом, сбросила руку Кэмпиона. – Говорю вам: пускай пойду я!

– Останься здесь, Элис, – мягко попросила Бидди, выступив вперед. – Останься. Он пишет, что Альберт и Джайлз должны прийти одни.

В конце концов Элис позволила увести себя обратно в комнату. Судья Лоббетт стоял между своими детьми с непроницаемым выражением лица. Изопель прижалась к нему. Марлоу смотрел серьезно, готовый по мере необходимости к любым действиям.

– Пойдем. – Мистер Кэмпион тронул Джайлза за плечо.

Больше ни минуты не медля, они вместе покинули дом.

Жилище пастора располагалось посреди зеленой лужайки в стороне от дороги, переходящей в длинную неухоженную гравийную дорожку, которая была обсажена густым кустарником и высокими деревьями. Приблизившись, молодые люди увидели, что дом погружен в темноту, но входная дверь под козырьком, увитым плющом, распахнута.

– Позволь мне пойти первым, – тихо сказал мистер Кэмпион Джайлзу. – Кто знает, что ждет нас там…

Джайлз неохотно отступил, но возражать не стал. Кэмпион вошел в темный дом один. Какое-то время он находился внутри, но вскоре вновь появился на крыльце. Джайлз мельком увидел его лицо в лунном свете.

– Идем, старина, – тихо позвал мистер Кэмпион, и Джайлз понял, что это – ответ на вопрос, который был у него на устах.

Двое мужчин медленно вошли в дом. Кабинет старого пастора был единственной освещенной комнатой, и то только благодаря ураганному фонарю, принесенному из Дауэр-хауса. Фонарь стоял на тяжелом письменном столе, проливая рассеянный свет во все углы мрачного помещения – большого, прямоугольного, с камином в одном конце и эркером – в другом. Вдоль стен размещались книжные полки. Письменный стол располагался параллельно камину, а ветхое кожаное кресло пастора было сдвинуто так, словно его хозяин только недавно покинул его. За каминной решеткой тускло светился огонь.