Книга Преступление в Блэк-Дадли, страница 208 – Марджери Аллингем

– Я очень благодарен друзьям за то, что они помогли мне выйти из этой истории без лишнего шума, – пробормотал Кэмпион с искренней благодарностью и вздохнул. – Я-то уже боялся, что наградят медалью.

– В нашей работе не столько платят, сколько пинают, – усмехнулся гость. – Но ты все равно заслужил медаль. Мы всё проверили, не осталось никаких сомнений: это тот самый человек. Мы отследили источники его доходов, среди прочего. Потрясающе! – мечтательно заметил он, вытряхивая пепел из своей трубки в очаг.

Кэмпион хмыкнул.

– Начни уже писать мемуары, Станис, – предложил он. – Но я действительно думал, что мне конец, когда провалился сквозь пол. Я прочел «Боже, царя храни», спел школьный гимн, пробормотал семейный девиз – «Среди нас нет сброда» – и отключился. Что-нибудь новенькое по делу Датчета?

– Лагг сказал, что мне не стоит болтать о делах. – Человек из Скотленд-Ярда нервно заозирался: Лагг в своей новой роли санитара действительно его напугал, но, поскольку великана нигде не было видно, мужчина тихо продолжил: – Я как раз хотел рассказать. В суде Датчета разбили в пух и прах – видели бы вы доказательства! Его ждет высшая мера. Не думаю, что апелляция хоть чем-то поможет. Мы пригнали в суд всех свидетелей по делу в Мейплстоун-холле, так что до возбуждения еще одного как-то не дошло.

Кэмпион резко вскинул глаза:

– Ты про дело Свитина Куша?

– Тебе это понравится, – кивнул собеседник. – В доме в Кенсингтоне нашлось множество документов, писем, прочего. Мы отсылали их владельцам и больше не обсуждали, чтобы не разжигать скандалы. Мы нашей цели добились, сделали все правильно. Но у старика все же имелся секрет. Ты бы в жизни не догадался. Он не был священником.

Кэмпион уставился на своего гостя.

– Не был священником, – повторил он безучастно. – Это наверняка шутка, Станис.

– Нет. Все так и есть. – Тот покачал головой. – История о притворстве длиной в полвека. Жили-были два брата: Свитин Куш, только что рукоположенный, и Велвин Куш, слишком бедный для учебы в университете. Кажется, Свитин скоропостижно умер от болезни сердца. Оба брата жили в соседних комнатах в Кенсингтоне. Покойного только-только успели назначить на его первый приходской пост в деревне Норфолка. У оставшегося брата была близкая подруга, дочь хозяина дома, и, похоже, именно она подбросила ему эту идею: похоронить покойного под своим именем и занять его место. Братья родились с разницей в год и были очень похожи друг на друга. Никто ни на секунду не усомнился в Велвине, а дальше, как это обычно бывает в деревне, пролетели годы. Жил он хорошо, дружил с викарием, был любим среди прихожан. Пять-шесть лет спустя его назначили в Мистери-Майл, и тамошнюю его историю ты наверняка знаешь лучше меня. Чем старше он становился, тем в большей безопасности себя чувствовал. Единственной, кто знал его тайну, была та женщина из Кенсингтона. Она умерла всего около года назад. Ее звали Эгги Сондерс, можешь легко представить себе, из каких она людей. – Он взглянул на Кэмпиона: тот сидел с выпученными глазами. – Она не могла удержаться, так что время от времени напоминала ему о своей власти над ним, намекая на его тайну в своих длинных, бессвязных письмах. Он отвечал на каждое, умолял ее не писать ничего компрометирующего. А она, осознав, что на каждое такое письмо получает от него ответ, просто продолжала этим пользоваться. Когда она почувствовала, что ей осталось недолго, то запаковала все его письма и отправила ему. И выбрала для этого, по ужасному совпадению, первую же неделю, в которую новым почтмейстером назначили Кеттла. Он просто своровал письма и отправил Датчету. И бедолага, которого вы знали под именем Свитин Куш, лишился покоя. Каково, а?