Книга Преступление в Блэк-Дадли, страница 211 – Марджери Аллингем

Кэмпион некоторое время помолчал.

– Лагг, что, если я уйду на пенсию? – выдал он наконец. – Мою профессию многие находят отталкивающей.

Выражение лица мистера Лагга – с выпученными глазами и отвисшей челюстью – заставило его замолчать.

– У вас рецидив. Я вам что-нибудь намешаю.

– Стойте! – Кэмпион поднял руку. – Не нужно, Лагг. Я серьезно.

– Это само по себе нездорово, – заключил Лагг и удалился.

Кэмпион сел поудобнее. Он вынул письмо из кармана и бросил его в огонь. Сложив руки на коленях, наблюдал, как оно горит. Затем он беспокойно заерзал в кресле. Фон Фабер в Бродмуре, Симистер мертв. На мгновение он почувствовал себя Александром, жаждущим завоевывать новые земли.

В этот момент вернулся Лагг – теперь значительно подавленный и обеспокоенный. Он принес визитку.

– Снаружи какой-то хмурый человек, – сообщил он хриплым шепотом. – Иностранец. Мне отогнать его кирпичом?

– Пока не знаю, – ответил Кэмпион. – Дайте-ка посмотрю.

Лагг неохотно расстался с визиткой. Один взгляд на нее зажег искру в глазах мистера Кэмпиона, и румянец удовольствия проступил на его щеках. Он пронесся мимо Лагга и распахнул дверь, чтобы уже через мгновение появиться снова с мужчиной примерно своего возраста, смуглым и благородным на вид и с несколько военной выправкой.

Они оживленно разговаривали на языке, который мистер Лагг впоследствии описал как «обезьяний». Было очевидно, что они знали друг друга раньше. Вскоре незнакомец достал письмо – массивный серо-белый конверт, запечатанный и перевязанный темно-красной ленточкой. Он поклонился и отступил на шаг, пока англичанин аккуратно вскрывал конверт. Внутри находился единственный лист бумаги, украшенный гербом известного европейского королевского дома. Несколько строк были написаны на английском:

Мистер Кэмпион бережно сложил послание и бросил его в камин, как и письмо от Бидди. Он был явно в восторге. Обернувшись, взглянул на гостя сияющими глазами. Затем, подойдя к столу, Кэмпион написал несколько слов на листе почтовой бумаги и вложил его в конверт, который тщательно запечатал. После обмена еще несколькими любезностями незнакомец ушел.

Когда дверь за ним закрылась, Кэмпион повернулся к своему любопытному помощнику и радостно воскликнул:

– Лагг, можете поцеловать нашу королевскую руку!

– Сэр, если вы согласитесь это взять, у вас будут видимые средства к существованию, – сказал полицейский, вкладывая в руку оборванца шиллинг, – и мне не придется вас задерживать. Только я попросил бы вас куда-нибудь переместиться, – добавил он с очаровательным смущением, – потому что вот-вот появится инспектор.

Персиваль Сент-Джон Вайкс Гирт, единственный сын полковника сэра Персиваля Кристиана Сент-Джона Гирта, баронета, владельца поместья Башня в деревне Сэнктуэри графства Саффолк, мучительно покраснев, затолкал монету в карман брюк и улыбнулся своему благодетелю:

– Спасибо, Бейкер. Вы очень добры. Я этого не забуду.

– Ну что вы, сэр… – Полицейский смутился еще сильнее. – Когда вы женились, то подарили мне пять фунтов.