Книга Преступление в Блэк-Дадли, страница 261 – Марджери Аллингем

– Есть еще кое-что! – прохрипел он. Видимо, тема, бывшая так долго запретной, очень его мучила, и теперь ему не терпелось высказать свои давние подозрения. – В комнате, в восточном крыле, находится нечто ужасное. Можете считать меня сумасшедшим, но я уверен, что это не просто какой-то музейный экспонат. Моего отца всю жизнь что-то гнетет, словно на плечах у него лежит непосильная ноша. И дед мой был таким же. Мы никогда это не обсуждали, и я ни единой душе не рассказывал, но там точно есть нечто особенное, и оно вселяет ужас.

Ненадолго воцарилось молчание, потом профессор поднялся.

– Нет никаких сомнений, – заявил он, – что подлинная Чаша, изготовленная из английского красного золота и размером чуть больше мужской ладони, охраняется очень грозным и надежным стражем.

– Как замечено задолго до нас, все это предопределено, – сказал мистер Кэмпион. – Любое дело имеет свой конец, и мы потихоньку к нему продвигаемся. Мы вот-вот узнаем мнение еще одного специалиста. Мой друг Станислаус Оутс – на редкость славный малый. Он придет неофициально и расскажет, каковы наши ставки.

Кэмпион уселся в кресло напротив Вэла и закурил сигарету.

– У нас прямо день консультаций, да? – Вэл нервно поерзал. – Профессор мне понравился. Зачем вы его так долго прятали?

– Привычка хитрить, – развел руками Кэмпион. – Дурацкое желание произвести впечатление. И потом, я ведь вас толком не знал. Быть может, вы не смогли бы с ним сотрудничать. Кроме того, миссис Кэйри – она такая милочка – с вашей тетей затеяли старинную женскую игру «Мягкие лапки – острые царапки», но ваша тетя уж точно не из тех, кто мурлычет.

– Адольф, брат дяди Лайонела, называл ее ошибкой природы, – нахмурился Вэл. – Помню, он мне говорил: «Вэл, мальчик мой, женщины не бывают абсолютными дурами. Мужчинам часто удается переступить этот порог, женщинам – никогда. Исключение, подтверждающее правило, – твоя тетя Диана». Не любил он ее. Интересно, что же она такое сказала миссис Кэйри. Уверен, что-нибудь обидное.

– Наверное, что отцы-пилигримы были диссидентами, – авторитетно предположил мистер Кэмпион, поправляя очки. – Ага… – Он прислушался. – Слышу шаги. Если я не ошибаюсь, Ватсон, это наш клиент. Рановато пришел. Его обычно отпускают не раньше половины седьмого. – Не потрудившись встать, он весело крикнул: – Присоединяйтесь! Дерните за веревочку, дверь и откроется.

Ответом была тишина.

Кэмпион опять крикнул:

– Входите! Здесь все свои. Наручники повесьте на крючок.

За дверью раздались шаги, она медленно отворилась, и в комнату заглянула неприятная бледная физиономия, увенчанная потрепанной шляпой.

– Эрни Уокер! – Кэмпион вскочил. – Кыш отсюда, кыш! К нам сейчас полисмен придет.

Взгляд у гостя был хитрый.

– Не беда, – усмехнулся он. – Меня отпустили на поруки. Все бумаги в порядке. Пришел кое-что сообщить. Вам сейчас захочется присесть.

– Ладно, – кивнул Кэмпион, усаживаясь. – Закройте как следует дверь. Встаньте прямо и вытрите желток с верхней губы.

– Что, я не имею права усы отрастить? – беззлобно отозвался мистер Уокер.

Он вошел и оказался высоким сутулым типом в мятом костюме, испачканном мазутом. С важным видом гость прошествовал через комнату.

– Могу принести вам кое-какую пользу, – сообщил он. – Обойдется в пятерку.