Книга Танцоры в трауре, страница 8 – Марджери Аллингем

Дядя Уильям издал пренебрежительный звук, а мистер Кэмпион сохранил свое обычное выражение вежливого интереса. Сутейн сделал паузу и внезапно покраснел под своей жирной краской.

“Будь я проклят, если все это совпадение!” - взорвался он. “Приходите завтра, мистер Кэмпион, и посмотрите, как это на вас подействует. Эти мелкие подколки ко мне действуют всем нам на нервы. На прошлой неделе повсюду ходили слухи, что я порвал мышцу на руке. Девять разных людей позвонили мне за одно утро, чтобы выразить сочувствие ”.

В его голосе звучала резкость, а длинные пальцы барабанили по стеклянной крышке туалетного столика.

“Пока это не имеет значения, ” сказал он, “ но чем это закончится? Такой репутации, как моя, которая зависит от доброй воли, может быть нанесен довольно серьезный ущерб подобной кампанией. Да?”

Последнее слово было адресовано дверному проему, где в нерешительности стоял извиняющийся Генри.

“Это мистер Блаженный”, - рискнул он. “Я думал...”

“Благословенны! Входите”. Сутане, казалось, почувствовала облегчение. “Вы знаете мистера Фарадея, мистера Кэмпиона...”

Бывший инспектор Блаженный ухмыльнулся и кивнул высокой фигуре в углу.

“Добрый вечер”, - сказал он. “Не ожидал увидеть вас здесь, мистер Кэмпион. Это настолько серьезно, не так ли? Что ж, мистер Сутане, сегодня вечером все тихо. Вообще нечего сообщать. Во всем театре не произнесено ни одного неуместного слова. С тех пор, как вы наняли меня присматривать за происходящим, я держу ухо востро, и вы можете поверить мне, сэр, что по отношению к вам повсюду нет ничего, кроме дружелюбия ”.

“Это так?” Движением настолько внезапным и сердитым, что детектив невольно отступил назад, Сутане взял со стола полотенце для лица и вытер щеку. “А что насчет этого?”

Четверо мужчин в комнате с любопытством посмотрели на него. От точки чуть ниже левого глаза и вдоль линии носа к верхней губе тянулась глубокая рваная царапина. Сутане провел по ней пальцем.

“Ты знаешь, что это такое, Блаженный? Это самый старый и грязный маленький театральный трюк в истории. Булавка в палочке от жирной краски. Одному Богу известно, как долго она там пролежала. Однажды я был уверен, что дойду до этого. Это случилось сегодня вечером ”.

Блаженный был поражен вопреки своему желанию. Его круглое тяжелое лицо побагровело, и он подозрительно посмотрел на Генри.

“Ты что-нибудь знаешь об этом?” - требовательно спросил он. “Кто мог иметь доступ к краскам твоего мастера?”

“О, не будь дурой”. Тон Сутане был усталым. “Шоу длится уже триста представлений. Моя гримерная не всегда заперта. Сотни людей входили и выходили отсюда за последние восемь месяцев. Видите, это длинная булавка, и она воткнута в нижнюю часть палки. Голова покоилась в серебряной подставке для бумаги”.

Он начал намазывать лицо кремом, чтобы смыть остатки краски.

“А вот и букет”, - лениво продолжал он, отчасти наслаждаясь создаваемой им сенсацией. “Вот он. Мальчик-посыльный передал его у выхода на сцену перед самым началом представления”.

“Цветы?” Бывший инспектор был склонен к тому, чтобы его это позабавило. “Не могу сказать, что вижу в этом что-то смешное, сэр”.

Он осторожно взял маленький белый букетик и осмотрел его.

“Возможно, не очень величественно. Вифлеемская звезда, не так ли? Деревенские цветы. Знаешь, у тебя много скромных поклонников”.