Книга Манящая леди, страница 12 – Марджери Аллингем

Мистер Кэмпион ухмыльнулся ей. “Я полагаю, вы просто слышите это на барабанах?”

“Нет”. Чернослив была невозмутима. “Я слушаю. Я не могу подружиться с деревенскими и не умею ими командовать, но я остаюсь рядом, и через некоторое время они просто забывают, что я здесь, и разговаривают. Ты собираешься принести бокалы для Тонкер, или хочешь, чтобы это сделал я?”

Прежде чем он успел ответить, позади них раздался резкий шорох, и служебный тормоз, сработанный с отличием, бесшумно остановился на самом краю гравийной дорожки. Мгновенно пейзаж наполнился волнением.

Несколько растрепанная Аманда, которая была так похожа на саму себя в семнадцать лет, что мистер Кэмпион обнаружил, что рассеянно думает о том, каким глупым молодым дураком был он сам, выскользнула из машины, коротко махнула им, чтобы они оставались на месте, и достала из кузова фургона красивую смешанную сумку. Первым выскочил маленький мальчик, за ним толстая колли викторианского вида и, наконец, под дождем из лимонов появился сам мистер Магерсфонтейн, одетый со вкусом по-спортивному.

И Аманда, и ее сын были одеты в хорошо выстиранные комбинезоны, чей первоначальный ржавый цвет выцвел до розовато-коричневого. Светлые волосы Понтисбриджа, которые можно принять за огонь, когда видишь их под небом Саффолка, пылали на них обоих, Аманда стала немного темнее, но мальчик - настоящий рубин, сияющий на солнце. На таком расстоянии они выглядели до нелепости похожими - две тощие фигуры, наблюдающие за спуском остальных. Не считая того факта, что собака слезла головой вперед, а мистер Лагг этого не сделал, оба представления были удивительно похожи, каждая операция включала в себя много колебаний и мужественности.

Животное принадлежало тете Хэтт и было черно-белой длинношерстной овчаркой. Он был помечен как панда и сейчас, в среднем возрасте, был огромного размера и почти неотличим от панды. Фермер из Инвернессшира, который продал его щенком леди из Новой Англии, отчетливо сказал ей, что его зовут “Чок”, и, не любя уменьшительных, она выгравировала его полностью на его ошейнике — “Чок-айс”. Он был пугающе умен и предполагал, что является единственным хозяином вечеринки. С другой стороны, судя по тому, как он был одет, мистер Лагг, по-видимому, сделал вывод, что считает себя единственным гостем. Рассматривая каждый предмет одежды в порядке их первого появления, он надел теннисные туфли, пару черных парадных брюк, которые он уже надевал, белый льняной пиджак в качестве знака отличия должности, рубашку с открытым воротом, чтобы продемонстрировать свою независимость, и черную шляпу с жестким покрытием, чтобы дать понять местным жителям, что он приехал из цивилизованного города.

Как только он достиг земли, он осторожно потянулся, подтянул брюки и начал кричать на мальчика Руперта. Его сочный голос, густой, как смазка последних лет, смешивался с болтовней заводчан.

“Оставь лимоны и иди сюда. Бутылка пива опрокинулась в подсобке. Побереги сигареты, а то они промокнут, как катастрофа пивовара. Взбодрись. Тратить впустую не хочу. Как ты думаешь, где ты находишься? В армии? Мы должны сделать больше, чем просто расписаться за эту компанию ”.

Аманда оставила их за этим занятием и подошла, чтобы занять стул, который Кэмпион выдвинул для нее рядом со своим собственным. Она была загорелой и пыльной, а в ее глазах медового цвета плясали огоньки. Она раскинула свои перепачканные маслом руки, и ее лицо в форме сердечка оживилось от смеха.