Книга Трое храбрых, пятеро справедливых, страница 106 – Ши Юй-Кунь

– Беда! Оборотень унес голову нашего господина!

Поднялся переполох.

«Видно, чаша терпения неба переполнилась, и оно послало злодею заслуженную кару, – подумал Дин Старший. – Мне здесь больше делать нечего, надо возвращаться в храм».

Но едва Дин перелез через ограду, как на него набросился здоровенный детина с палкой, однако в этот момент кто-то сбил детину с ног, бросив в него увесистый круглый предмет. Неизвестный спаситель оказался не кем иным, как Храбрецом с Севера Оуян Чунем, которого Дин поначалу счел ни на что не способным трусом.

– Хуа Ху-де! – завопил в это время детина. – Я отомщу тебе за убийство брата!

– Должно быть, парень рехнулся, – пожал плечами Дин Старший, – принял меня за какого-то Хуа Ху-де.

– А кто же ты? – воскликнул детина.

– Я – Чжао-лань.

– Простите, обознался!

Детина поднялся, отряхнул пыль с одежды и, заметив на ней пятна крови, удивился:

– Откуда это?

Дин Старший поглядел на отрубленную голову, валявшуюся на земле, и все понял.

Они отошли от стены, и Дин Старший спросил:

– Кто вы?

– Я – Лун Тао, и я поклялся ему отомстить. Но он неуловим. Нынче мне сказали, что кто-то пробрался в дом Ма Гана. Я решил, что это Хуа Ху-де, захватил дубину и прибежал сюда, но, как видите, мне опять не повезло. А скажите, не вы ли господин из Мохуа-цуня?

– Да, я и есть, – подтвердил Дин Старший.

– Давно мечтал встретиться с вами! – воскликнул Лун Тао. – А это что за господин?

– Это господин Оуян Чунь.

– Краснобородый Храбрец с Севера?!

– Он самый.

– Замечательно! Я попрошу его помочь мне отомстить за брата!

Лун Тао опустился на колени, но Дин Старший его поднял.

– Встаньте, в этом нет надобности!

– Господа, а знаете ли вы, что я служу в ямыне? – вдруг заявил Лун Тао. – Не далее как вчера начальник уезда приказал мне взять под стражу Ма Гана, а я решил воспользоваться случаем и отомстить Хуа Ху-де.

– Возмездие уже пришло к Ма Гану, – сказал Оуян Чунь, – а вашего врага Хуа Ху-де мы пока не знаем. Расскажите, каков он из себя?

– Он – стройный, ловкий, носит усики, похожие на бабочку – поэтому его и называют Худе – Бабочка. Стоит ему встретить хорошенькую женщину, он так и норовит «сорвать цветок». Сколько зол он натворил, всех не перечесть! А третьего дня я нечаянно узнал, что он собирается в кумирню Бога домашнего очага^[49].

– Где она, эта кумирня? – поинтересовался Храбрец с Севера.

– В тридцати ли к юго-востоку от города.

– Тогда у нас еще есть время, – сказал Дин Старший. – Я успею побывать дома.

– А вы, пожалуй, правы, – сказал Лун Тао. – Позвольте тогда и мне проститься.

Оуян Чунь с Дином вернулись в храм, и тут Дин Старший отдал Храбрецу пустые ножны.

– Возьмите, это ваше. Только хотелось бы мне знать, когда вы ухитрились вытащить из ножен меч?

Храбрец с Севера улыбнулся:

– В тот момент, когда вы шли по краю стены и под ногой у вас пошатнулся кирпич, а вы пытались вернуть его на место.

– Одно непонятно: о каком это оборотне говорили наложницы Ма Гана?

– Вот, взгляните!

Дин Старший увидел в руках Оуян Чуня три кожаных маски и рассмеялся:

– Понятно! Выходит, вы – человек с тремя лицами!

– Мне всегда казалось, – ответил Храбрец, – что маски годятся лишь для сцены, а выходит, с их помощью можно покончить со злодеем! Есть в них еще одно достоинство…

Если хотите узнать какое, прочтите следующую главу.