Книга Трое храбрых, пятеро справедливых, страница 70 – Ши Юй-Кунь

Если хотите знать, что замыслил Лю Хун, прочтите следующую главу.

Лю Хун решает расторгнуть брачный договор дочери. В садовом павильоне Фын Цзюнь-хэн слагает стихи

Итак, Лю Хун удалился во внутренние покои. Жена, заметив, что он хмурится, спросила:

– Вы чем-то огорчены?

Тогда Лю Хун сообщил ей о приезде Яня. Жена притворилась, будто новость ее обрадовала, и сказала:

– Вот и прекрасно! Значит, скоро свадьба!

– Прекрасно? – рассердился муж. – Зря я считал тебя умной женщиной! Ведь он собирается жить у нас до самых экзаменов, то есть до будущего года. А сколько расходов это потребует? К тому же неизвестно, выдержит ли он экзамены. Если не выдержит, придется дочке ехать с ним в Уцзиньсянь.

– Что же делать? – спросила жена.

– Пока не знаю. Но думаю, что надо будет расторгнуть брачный договор.

– В таком случае, – сказала жена, – пусть студент поживет у нас в тихом павильоне. Ручаюсь, дней через десять сам сбежит.

Этот разговор услышала старуха Тянь, кормилица барышни, случайно проходившая мимо окна. Она тотчас же пошла к девушке, передала ей все, что слышала, и сказала:

– Дело серьезное, барышня, действуйте без промедления!

– Мне и пожаловаться некому, – ответила девушка. – Матушки в живых нет.

– Тогда слушайте, что я вам скажу. Отправьте господину Яню записку, о супружестве не упоминайте, называйте господина братом. Потом встретитесь с ним ночью, отдадите ему все свои деньги и скажете, чтобы он пока пожил в другом месте, а как выдержит экзамены, возвращался сюда.

Девушка согласилась сделать все, как ей советовала кормилица, и на этом мы их пока оставим.

Между тем Фын Цзюнь-хэн, как только узнал, что тетка собирается выдать за него Цзинь-чань, стал чуть ли не каждый день бывать у них в доме.

И вот однажды он вдруг увидел во дворе белого коня.

– Чей это конь? – спросил он слуг.

– Господина Яня. Он приехал из уезда Уцзиньсянь.

Фын Цзюнь-хэн встревожился и побежал искать Лю Хуна. Он нашел его в кабинете и заявил, что хочет познакомиться со студентом, втайне намереваясь поиздеваться над соперником. Но когда Фын Цзюнь-хэн увидел красивого молодого человека, одетого во все новенькое, с изысканными манерами, он от смущения не мог вымолвить и слова. А Лю Хун еще больше расстроился, глядя на юношей – одного сутулого и узкоплечего, другого – стройного красавца. Он брезгливо поморщился и сказал:

– Вы побеседуйте, а я пойду по делам.

Следом за Лю Хуном поспешил ретироваться и Фынь Цзюнь-хэн. Однако на следующее утро он снова отправился в павильон. Студент вежливо его принял, пригласил сесть и спросил:

– Позвольте узнать, какие книги вы изучаете?

– Да вот учитель мой учит меня стихи писать, – ответил невпопад Фын Цзюнь-хэн. – Четверостишиями называются, в каждой строке по пять слов^[41]. Толковал еще о каких-то там рифмах, но я так ничего и не понял. А один раз говорит: «Вот тебе слова: „стая гусей“. Сочини четверостишие». Я насилу придумал две строчки.

– Вы их запомнили?

– Как же, запомнил! «Стая гусей летела высоко, опустилась в реку при виде людей».

– Хотите, я допишу конец? – предложил студент и, не задумываясь, написал:

Фын Цзюнь-хэн понял, что в искусстве стихосложения ему не тягаться со студентом, и перевел разговор на другую тему. Вдруг он заметил, что на веере, которым обмахивался студент, сделана какая-то надпись.