Книга Трое храбрых, пятеро справедливых, страница 88 – Ши Юй-Кунь

Стражники как раз привезли юношу к городским воротам, когда подскакал верховой:

– Я – Бао Син. Господин первый министр просит вас позволить мне перемолвиться словечком с арестованным.

Получив разрешение, мнимый Бао Син увел Бао Ши-жуна в ближайший трактир, поговорил с ним о чем-то и ускакал.

Между тем стражники доставили арестованного в храм Правосудия и ждали дальнейших распоряжений. За это время Пан Цзи успел уговорить государя привлечь к расследованию дела войсковое управление и цензорскую палату, где начальником был зять Пан Цзи – Ляо Тянь-чэн.

На допросе юноша отрицал свою вину, заявил, что бабушка послала его в Тайюань воскурить благовония в храме. По дороге он решил осмотреть Сучжоу и Ханчжоу с их достопримечательностями. Хотел для этого занять немного денег у одного из начальников уездов, а они, узнав, кто он, стали присылать ему подарки. Так что он ничего у них не вымогал.

– Сколько вы получили денег? – спросил Сунь Жун.

– Точно не помню.

В это время вошел слуга и передал Сунь Жуну от Пан Цзи записку. Тот прочел и покачал головой.

– Ну и дела!

– Что случилось, господин Сунь? – поинтересовался Вэнь Янь-бо.

– А то, что мой тесть тайно установил сумму, которую этому негодяю удалось выудить! – ответил Сунь Жун.

– Покажите записку, – попросил Вэнь Янь-бо.

В записке были перечислены все округа и уезды, через которые проезжал Бао Ши-жун, и проставлены все суммы, которые он получал. На обратной стороне была приписка: Пан Цзи просит Сунь Жуна не жалеть сил, чтобы опорочить первого министра. Вэнь Янь-бо спрятал записку в рукав и обратился к слуге:

– Как ты посмел во время суда передавать записку?

Слугу выгнали, а Вэнь Янь-бо сказал Сунь Жуну:

– Ваш тесть чересчур много себе позволяет!

Тут на выручку Сунь Жуну поспешил Ляо Тянь-чэн и задал подсудимому такой вопрос:

– Присылал первый министр Бао к тебе человека?

– Присылал, – подтвердил Бао Ши-жун. – Он велел мне говорить только правду и просить снисхождения.

– Как зовут этого человека? – снова спросил Ляо Тянь-чэн.

– Его зовут Бао Син.

Вызвали Бао Сина.

– Как ты посмел, пес, самовольно разговаривать с важным преступником? – обрушился на него Сунь Жун.

– Не понимаю, о чем вы спрашиваете? Я неотлучно нахожусь при моем господине, – возразил Бао Син.

– Еще отпирается! – взорвался Сунь Жун. – Двадцать палок ему!

Бао Син ни в чем не признался. Даже угроза пыткой на него не подействовала.

Тогда в зал ввели Бао Ши-жуна. Он долго разглядывал Бао Сина, потом сказал:

– Вроде бы тот, с кем я встречался, был смуглее и худощавее.

В это время явился посыльный и доложил:

– Из кайфынского ямыня прибыл главный письмоводитель Гунсунь Цэ и просит разрешения передать господам судьям письмо.

Вэнь Янь-бо распорядился впустить, прочел письмо и, расплывшись в улыбке, спросил:

– Все трое здесь, господин Гунсунь Цэ?

– Ждут у входа, – ответил тот.

– Пусть войдут!

В зал ввели трех юношей: Бао Ши-эня, Бао Ши-сюня и Бао Ши-жуна.

– Наш дядя свидетельствует почтение господину Вэню, – сказал Бао Ши-жун. – Он велел нам явиться в суд и разоблачить обманщика.

Тут речь его прервал старший брат, который поглядел на подсудимого и воскликнул:

– Так ведь это же У Цзи-сян!

– Вы знаете этого человека? – спросил Вэнь Янь-бо.

– Знаем. У него еще есть брат У Цзи-ань. Они были слугами у нас в доме, а потом за своевольство их выгнали. Одного не пойму – зачем понадобилось ему прикрываться именем моего брата?