Книга Убить Маргарет Митчелл, страница 48 – Энни Кей

Я слышал, что на Каннском кинофестивале все победители известны еще перед церемонией награждения. На церемонии вручения Нобелевской премии тоже никаких сюрпризов. Интересно, что было бы, если бы кто-то на этих мероприятиях приехал за своей наградой, но приз достался бы Дэвиду Крауду? Готов поспорить, был бы колоссальный скандал. И от того человека, на горло которому наступил Дэвид Крауд и организатор церемонии, не ждали бы терпимости, лояльности, благородства или даже простого молчания. Его понял бы кто угодно, что бы он ни сделал.

С этой мыслью, бросив последний взгляд на слегка смущенного, но сумевшего скрыть свою радость Дэвида, я встал из-за стола и прошел весь долгий путь из центра самого большого из наших конференц-залов на выход. Я старался смотреть на дверь, чтобы не увидеть ни одного ехидного или, что хуже, жалеющего взгляда. Выйдя, оставил вход открытым, чтобы не было ни истеричного хлопанья, ни аккуратного закрытия. В каком-то тумане, сейчас я понимаю, что это были слезы, готовые хлынуть наружу самым детским образом, спустился на стоянку и приехал домой.

Стол был сервирован в отдельной большой комнате, вход в которую скрывался за лестницей на второй этаж. Казалось, что аккуратная темная дверь может вести только в каморку сироты со способностями к магии, но за ней внезапно обнаружилось просторное помещение в духе обеденных залов в замках.

Огромный длинный прямоугольный стол, покрытый белой скатертью, занимал основное пространство и являлся почти единственной мебелью. Помимо него, были, конечно, стулья с мягкими сиденьями, спинками и подлокотниками, винный шкаф и темно-бордовый комод, на котором лежали запасные приборы, специи и посуда. В стене, противоположной входу, было несколько вытянутых от пола и почти до потолка окон с закругленным верхом и решетками, символически прикрытых невесомыми молочными занавесками в обрамлении тяжелых вишневых портьер, прихваченных золотистыми шнурами с массивными кистями.

Стол был сервирован в самом классическом ресторанном стиле, а первое блюдо – уже подано. За длинной стороной стола уже сидели Билл и Влади, а напротив них – Агата и Джей Си. Когда я вошла, все они обернулись, можно сказать, немного разочарованно.

– Удачно, вы почти не опоздали, – подскочила Агата. – Ваше место справа от Джей Си.

– Удачно, что ты смогла подготовить ужин и для него, хоть он был незапланированным гостем, – вставил в ее сторону с ехидной улыбочкой Билл. – Или я не прав и ни о каких случайностях не может быть и речи?

Агата выстрелила в него коротким, но усталым взглядом и вернулась на свое место.

– Ждем хозяйку и Николаса, – продолжал Билл.

Видно было, что он продолжал свой алкогольный трип весь день, но, видимо, спиртное только развязывало ему язык, но не выводило из строя.

Маргарет и Николас появились в дверях, как мне показалось, с виноватым видом. Агата устроила издателя напротив меня, а хозяйка заняла место во главе стола – на максимальном удалении от моего края.

В тот же момент, когда вошла Маргарет, я убедилась в своих первых подозрениях, которые у меня появились при входе в столовую: никто из гостей не был оповещен о том, что ужин будет чем-то особенным – все были одеты все так же неформально, никто не нарядился в вечернее платье, как я. И это меня задело больше всего: если классическую черную рубашку на Влади я еще могла понять, она могла просто забыть о необходимости дресс-кода, то оправдать самые нейтральные наряды на Маргарет и Агате было невозможно. Очевидно, они хотели, чтобы я выглядела в компании повседневно выглядящих расслабленных людей в своем платье, как в костюме кролика “Плейбоя”.