Онлайн книга «Занавес памяти»
|
Попрощавшись с собеседником, он напутствовал Полосатика-Блистанова, уже взгромоздившегося на электросамокат: – Ты к нам завтра, Сеня, не спеши спозаранку. Сам поспи. И нам дай с моей обожаемой женой время… Понял меня? – Есть, Гектор Игоревич, – отрапортовал Блистанов и укатил в сторону бетонки, ведущей к экоотелю. Гектор и Катя смотрели ему вслед. – Прогуляемся по берегу? – предложил Гектор. Держась за руки, они направились в густых сумерках через луг к Оке. Прошли по песчаной отмели до середины излучины. Тихий плеск волн… Крик ночной птицы – протяжный, древний… Катя остановилась, ночной пейзаж завораживал ее. Гектор сзади обнял ее, заключая в кольцо своих рук. – «За каймою цветов – многоголосие, хоры птиц на дубах… Там вода льется студеная. По прибрежью камыш в шапках зеленых спит…» Алкей[16]. Словно про здешние места он писал. – Баритон Гектора звучал низко и хрипло. Катя повернула голову, встретилась взглядом с ним – и таким полковника Гектора Борщова-Петровского не знает никто. Лишь она, его жена… Гектор поцеловал ее. Им не хватило дыхания. Потом, не выпуская ее из объятий, шепнул: – Хочу еще тебя послушать. Только наше с тобой, не для чужих. – Сначала очень-очень мое… чисто личное, Гек, – тоже шепнула Катя. – Поделись со мной. – Поразительное ощущение у меня: кукуевское дело не работа моя теперь, понимаешь? Не мои прежние должностные обязанности криминального журналиста из пресс-службы: узнавать, раскапывать, затем описывать, создавая положительный образ полиции. Никто ведь меня больше не заставляет, не требует пресс-релизы, публикации в интересах ведомства… Абсолютная свобода. Полная честность и объективность возможны. И я обрадована… слегка растеряна… И я в душе ликую, Гек! Я снова в теме. Мне интересно! – Книга получится? – Я еще первую, про Хан-Тенгри, до конца не написала. Но я, наверное, уже созрела для книг. Правда, между репортерством и детективом – дистанция грандиозная. Знаешь, Гек, я готова внутренне. Касательно здешних событий… После твоей находки на Круче… пули… Я уже не сомневаюсь. Из кукуевской тайны тоже в будущем выйдет неплохой роман. Все так запутывается! Катя говорила про книгу, а думала – о нем, о муже… И о советах доктора Асклепия. – Значит, продолжаем. – Гектор улыбался. – И я с тобой в деле. Меня самого зацепил град Кукуев за живое. Да и за пацана… Бродягу Кэнсина обидно. – Теперь про Серафима и компанию! – подхватила Катя. – Я совершенно не ожидала… – Чего? – Гектор слушал очень внимательно. – Они слишком охотно и быстро идут с нами на контакт! – выпалила Катя горячо. – Практически все в Кукуеве, кроме Буланова, но и он сквозь зубы кое-что нам рассказал… Помню, в полиции – от свидетелей порой слова не добьешься. Просто отшивают. Игнорируют, увиливают. А здесь все нам моментально и добровольно, без нажима выливают ушаты сплетен, слухов, сведений друг про друга, причем весьма нелицеприятного, острого характера. Невероятно! Непривычно для меня. Я гадаю: неужели с писателем-самозванцем, – Катя усмехнулась, – люди общаются охотнее и продуктивнее, чем с полицейским при исполнении? – А то! – Гектор засмеялся. – Кто ж сомневается, Катеныш? – Но вдруг они… каждый из наших собеседников, преследуют некую конкретную цель? – Какую? – Например, отвести подозрение от себя и переключить внимание на других. Убийство в доме ведьмы в Кукуеве до сих пор не забыто. А если не только прокурор Руфина Гурмыжская желала продолжения расследования? Но и прочие кукуевцы? Вспомни слова пенсионера Милон Поклоныча: «Производство возобновляется». В тоне бывшего местного участкового не только любопытство заключалось – горячее пожелание. |