Онлайн книга «Занавес памяти»
|
– Еще странности? – спросил Гектор. – Убежденность родни Серафима в его виновности. Я надеялась, ну уж мать и бабка станут заступаться, защищать его с пеной у рта: «Нет, он не способен на убийство!» Но они наперебой внушали нам обратное. И алкоголичка-мамаша, и деляга-бабка – обе открытым текстом заявили: «Именно Серафим убил родного отца». Я, наивная, от них ждала наибольшего количества версий, намеков на прочих подозреваемых. От Раисы Бодаевой мы кое-что получили, но все равно крайне мало… – Весь Кукуев дружно ополчился на мальчишку. И фермер… И Кроликовод из угро, – согласился Гектор. – У Буланова максимум информации – настоящей, истинной. Не слухов – пересудов. Навестим его снова? – Нет, – отрезала Катя. – Видеть его не желаю. К нему мы с тобой больше ни ногой. Он тебя оскорбил. – Защищала меня, вспыхнула порохом. Любовался я тобой… С ума по тебе схожу… – Гек, Гек! – Катя увернулась от его намерений: выражение лица Гектора Шлемоблещущего красноречивее слов. – Мы разговариваем о серьезном. Сосредоточься. – Мужик-опер серьезно болен. – Гектор чуть отстранился, продолжая удерживать Катю в кольце рук. – Нищий, всеми брошенный, не отошедший от паралича. Озлобился на весь свет. Но источник сведений он архиполезный. – Ты его прощаешь, я – нет, – ответила Катя. – Обойдемся без его сведений и его хамства. – Порой с отморозками проще, чем с бывшими коллегами. Да? Мне знакомо. Ладно, отставить Кроликовода. – Среди документов есть еще один нюанс, – продолжила Катя, успокоившись. – Гурмыжская отменяла постановления о прекращении уголовного дела, заставляла следователя и Буланова копать дальше, а они… точнее, Буланов, ведь именно на его плечи при затягивании сроков ложилась основная розыскная работа, ее откровенно динамили. – С чего ты решила? – Третий том подшивался после представления Гурмыжской, и в нем лишь допросы учителей и одноклассников Серафима. Самое простое сделал Буланов, самое легкое – на протяжении месяцев он выдергивал к следователю тех, кого искать даже не нужно. – Имитировал кипучую деятельность? Манкировал своими обязанностями? – уточнил Гектор. – Именно. Причина – пока загадка. Возможно, Буланов находился в плохих отношениях с Гурмыжской. Но вдруг все гораздо сложнее, Гек? Расспросить в местной прокуратуре про отношения одиннадцатилетней давности покойного зампрокурора и уволенного опера нам не удастся. Придется смириться. Подготовимся и к неудачам. – Вдруг кто-то из местных все же решит посудачить про Кроликовода и прокуроршу? – усмехнулся Гектор. – А насчет готовности – зачет. Расслабляться нам не стоит. Чувство у меня, словно… Ну, я рассказывал тебе, когда был один в командировках, искал всех из моего списка… И здесь у меня похожее – чистая «шестерка». Немало камней за пазухой припас для нас град Кукуев. – И не только он, – молвила Катя. – Полосатик с нами темнит, Гек. Он не лукавит, но постоянно уклоняется от правды. Их отношения с Серафимом меня беспокоят. – Твои выводы? – Полосатик наш отлично знает, к кому уехал Серафим. Сдается мне, он сам знаком со Светланой Жемчужной, теткой. Но вида не подает. Беседы по телефону Серафима… с женщиной явно старше. Его покорность: позвали – он помчался вихрем. Плюс слова его матери про сожительство с теткой, про его брата Тимура… Бабка Раиса наветы дочери не опровергла. Налицо треугольник, Гек. И весьма причудливый, учитывая возраст Жемчужной. И еще – Полосатик на Серафима имеет влияние. Он им даже… слегка помыкает. Порой угрожает ему. Для меня загадка – цель Полосатика. Она существует, иначе бы он не взялся за кукуевское дело в собственный отпуск и не привлек бы нас, настаивая столь горячо. Но… все туманно. Резон для него? В чем он? |