Книга Загадка Ледяного пламени, страница 169 – Мэри Э. Хэнши, Томас У. Хэнши

– Как так? – подскочил Клик в кресле, в которое только что уселся. – Хотите сказать, убит?

– Нет, – ответил суперинтендант. – Врач сказал, что это сердечный приступ. Полицией был проведен осмотр здания с целью выяснить, откуда проникли грабители и не пропало ли еще что-нибудь ценное. Но, как я уже говорил, не нашли ни отверстия, ни щели, куда могла бы протиснуться даже мышь.

– Хм… А как насчет ключей? – спросил Клик. – Если Скотт был уже мертв, то грабители могли открыть двери и выйти.

– В том-то и дело, Клик. Все двери, кроме одной, были закрыты на засовы, причем снаружи. Скотта неизменно запирали на ночь, а ключи от единственной двери оставались у секретаря. Петри и Хэммонд дежурили снаружи всю ночь, и они клянутся, что не видели и не слышали ничего подозрительного.

– Для начала надо приехать и посмотреть на это место самому, – тихо сказал Клик. – Кстати, кто там главный?

– Президентом Института является маркиз Уиллингсли, в правлении есть и еще целый сонм важных персон, – ответил Нэком, – но за выставку отвечает секретарь Чарльз Белтхаус, и он едва не сошел с ума из-за пропажи статуи.

Во второй раз за это утро Клик подскочил от изумления.

– Черт возьми! Чарльз Белтхаус? Чарльз Гэлвстон Белтхаус? – воскликнул он.

– Да, кажется, – ответил озадаченный суперинтендант. – По крайней мере, его записка, адресованная мне сегодня утром, подписана «Ч. Г. Белтхаус».

Клик опустился в кресло, сложив руки на коленях, с печальным и саркастическим выражением на лице.

– Ох уж наша национальная разведка! – воскликнул он. – Чарльз Гэлвстон Белтхаус! Этого человека выгнали из одной из крупнейших галерей Америки за контрабанду подделок известных шедевров. И этот человек, из всех миллионов жителей Лондона, отвечает за Капитолийскую Венеру! – Он вскочил. – Что ж, нет смысла ругать жокея после того, как он продал заезд. Я полагаю, вы не упоминали моего имени в связи с этим делом?

– Ни единой душе, – быстро ответил мистер Нэком. – Я не знал, свободны ли вы.

– Что ж, посмотрим, на что способен благонамеренный и недалекий служака по имени Джордж Хэдленд.

Расстояние между Портман-сквер и Имперским институтом они покрыли минут за двадцать и, войдя, обнаружили, что в этом классическом здании царит нешуточная суета. Музей был закрыт для публики, а внизу, в вестибюле, уже собралась армия профессиональных такелажников, готовых развозить экспонаты выставки по галереям, откуда они были доставлены. Но полицейские не удостоили даже мимолетным взглядом никого из этой толпы.

Больше всего Клику хотелось пообщаться с не внушающим доверия секретарем, и две минуты спустя сей достойный джентльмен предстал перед ним. Утверждение Нэкома, что мистер Белтхаус «с ума сходит из-за случившегося», рисовало перед Кликом образ задерганного, раздавленного страхом, измученного служащего, тогда как сам он ожидал увидеть субъекта с бегающими глазками, которому удалось осуществить хитроумный план. Вместо всего этого он увидел серьезного, сдержанного мужчину лет сорока пяти, с добрейшими глазами и красивым располагающим лицом.

– Рад познакомиться с вами, мистер Хэдленд, – сердечно сказал тот после того, как с первыми формальностями было покончено; и Клик, который, как всегда при первом знакомстве, напустил на себя мрачный, озадаченный вид, говорящий о некомпетентности, почувствовал, что его подозрения в отношении Чарльза Гэлвстона Белтхауса тают, как снег под зимним солнцем. – Эта история просто выбила меня из колеи, и если вы сможете найти какую-нибудь зацепку, которую можно будет представить совету директоров, я буду несказанно рад. Когда я взялся за организацию выставки по просьбе моего друга, маркиза Уиллингсли, я не ожидал, что буду иметь дело с британской полицией.