Онлайн книга «Дело «Тысячи и одной ночи»»
|
Вы, кого водили в бой Брюс, Уоллес[14]за собой, – Вы врага ценой любой Отразить готовы[15]. И я поступил так, как поступил бы Уоллес. Помню, как аккуратно поместил в карман первое калькуттское издание, водрузил на голову цилиндр и пониже надвинул его на лоб. Я был твердо уверен в том, что головорезам доктора Гейбла нельзя было позволить войти в дверь: их было слишком много на меня одного; а если бы мне удалось отрезать их от главаря, он оказался бы в моей власти. И вот, сэр Герберт, я вскочил. Совершая этот рывок, взмахом руки я сбил зеркало со стола, прямо как в этот раз, когда я сбил с вашего стола фотографию вашей благоверной… Вот так! (Бах!) Не оттого, сэр Герберт, что в этом был какой-то практический смысл, но оттого, что в таком взвинченном эмоциональном состоянии я ощущал непреодолимую потребность сбить что-нибудь откуда-нибудь. В два прыжка я достиг двери, прежде чем головорезы доктора Гейбла успели ввалиться внутрь, и захлопнул ее перед носом у молодого человека в очках, повернул ключ в замке и с хладнокровной улыбкой обернулся к доктору Гейблу, направив пистолет ему прямо в сердце; возможно, Уоллес именно так и сделал бы. – Эй, эй, эй! Что это все означает? – спросил доктор Гейбл. Несмотря на то что я сохранял хладнокровие, какая-то необузданная сила внутри меня вложила мне в уста такие славные слова, которые никогда прежде не приходили мне в голову. – Это означает, доктор Гейбл, – сказал я, – что игры кончились! Я детектив-инспектор Уоллес Бири, Скотленд-Ярд, и я задерживаю вас за покушение на убийство Грегори Маннеринга! Руки вверх! Как же иррационален человеческий разум. Даже в минуту смертельной опасности, с седыми бакенбардами на щеках и залихватски заломленным цилиндром, что вовсе не пристало священнослужителю, даже тогда я не без горделивого трепета подумал о том, что сказали бы члены Женского общества взаимовыручки, увидев такого пастора. Я торжествовал еще сильнее, заметив лягушачье выражение лица доктора Гейбла, его глаза расширились чуть не до размера линз его собственных очков, поверх своих огромных седых усов он смотрел на меня со смесью страха и вины. Он сказал: – Слушай, старина, у тебя что, совсем крыша потекла? – Эти уловки вам не помогут, доктор Гейбл, – строго сказал я ему. – В камере у вас будет прекрасная возможность подумать над замыслом Провидения, благодаря которому был расстроен ваш план. Один шаг в сторону или звук, и я вышибу вам мозги! – Совсем из ума выжил! – проревел доктор Гейбл, исступленно ударив кулаком по воздуху. – Он заряжен холостыми, тупой ты осел. Опусти ствол! – Старый трюк, друг мой, – презрительно сообщил я ему. – Очень старый. А теперь отойди от телефона. Я собираюсь позвонить в Скотленд-Ярд и вызвать группу быстрого реагирования, ибо я дете… – Знаю я, кто ты такой, – заявил доктор Гейбл, пыша неописуемой злобой. – Ты псих, сбежавший из палаты, каким-то образом пробравшийся сюда, и будь ты хоть актером студии «Парамаунт», сорвать отличный розыгрыш у тебя не выйдет! И хотя к тому моменту я должен был быть готов к его следующему ходу, так как похожая ситуация была описана в детективном журнале, факт остается фактом: я не был к нему готов. Если я все верно помню, я стоял на таком небольшом половичке, какие обычно стелют поверх ковров. С дьявольской быстротой доктор Гейбл присел, схватился за край половичка и с невероятной силой дернул за него… |