Онлайн книга «Убийство в Атлантике»
|
– Как долго вы пробыли в Америке? – Пять дней. Макс воздержался от дальнейших расспросов. Каким стало положение Г. М. в Уайтхолле[19]после начала войны, он не знал, но надеялся, что у старика по-прежнему вдвое больше мозгов, чем у любого, кто мог сменить его на посту главы военной разведки. Тем не менее казалось разумным пока не делать никаких намеков. Вместо этого Макс выбрал другую тактику. Время ужина миновало, но впервые за все путешествие он не чувствовал голода. – Вы знаете, – спросил Макс, – что происходит на борту лайнера? Поскольку Г. М. лишь проворчал в ответ что-то невнятное, Макс вкратце обрисовал положение вещей. Г. М. слушал, и маленькие проницательные глазки за стеклами очков раскрывались все шире. – Господи! – выдохнул он. – Творение мастера! – Мучимый преследовавшими его демонами, он поднял руки, сжатые в огромные кулаки. – Неужели опять невозможное преступление? – Боюсь, что так. Оно хуже всего, с чем вы когда-либо сталкивались. Я припоминаю некоторые из ваших прежних дел. Вам всего-то и требовалось, что объяснить, как убийца выбрался из запертой комнаты или прошел по снегу, не оставив следов[20]. Здесь же вы должны установить, как несуществующий убийца мог оставить подлинные, реальные отпечатки пальцев на месте преступления. Видите, как обстоят дела, Г. М. Было бы замечательно, если бы вы помогли разобраться с этим. У Фрэнка и других забот полно. – А вы не думаете, что и у меня есть свои заботы? – Да, я знаю. Но вас они только раззадоривают, а Фрэнку на пользу не идут. На миг ему показалось, что он перегнул палку. Г. М. прищурил один глаз, широко раскрыл другой и метнул в него взгляд такой ужасной, прямо-таки нечеловеческой силы, что Макс принялся лихорадочно придумывать новые комплименты, способные отвести удар молнии. Однако гроза прошла мимо. Дело закончилось тем, что Г. М. с кислым достоинством опустил уголки рта. – Мне нужен воздух, – объявил он. – Побольше воздуха. Давайте выйдем на палубу, и вы расскажете мне всю историю. Они ощупью пробирались через помещения, затемненные с наступлением ночи. Если и существует некий абсолютный, кромешный мрак, который можно считать точкой отсчета, третья ночь в море была, пожалуй, немного светлее двух предыдущих. Правда, разглядеть во тьме удавалось только руку, поднесенную к лицу, не более того. Они находились на подветренной стороне палубы В, не защищенной брезентовыми тентами. В небе сверкали крошечными точками несколько звезд, казавшихся зыбкими из-за движения палубы, которая то поднималась, то опускалась. Ледяной воздух забирался Максу под рубашку. От холода немела грудь, кожу головы и рук покалывало, но Максу нравился этот чистый холод. Стоя у поручней, собеседники смотрели вниз и любовались исходящим от моря сиянием. Все казалось черным, и только белесая вода за бортом корабля слабо светилась, фосфоресцировала. В ней ничего не отражалось. Это было мертвое сияние, похожее на мерцание свечи у гроба покойника. Мелкие светящиеся прожилки и нити извивались и сплетались, подобно кружеву, на фоне огромного бурлящего шума, который наполнял уши, заглушая все остальные звуки. Свечение гипнотически притягивало взгляд, в то время как шум притуплял мозг до состояния забытья. – Итак, сынок, – донесся из темноты голос рядом с Максом. |