Книга Убийство в Атлантике, страница 40 – Джон Диксон Карр

– Я знаю, что сделал бы, будь я на вашем месте, – отозвался Лэтроп.

– Ну и?..

– Я передал бы это дело в руки сэра Генри Мерривейла, – продолжил Лэтроп. – Я никогда с ним не встречался, но слышал, что он настоящий мастер распутывать подобные истории.

Макс изумленно воззрился на безмятежного Лэтропа.

– Сэр Генри Мерривейл? – вскричал Макс, чувствуя, что мир сходит с ума. – Я познакомился с ним семь или восемь лет назад, когда работал на Флит-стрит^[17]. Но он в двух тысячах миль отсюда! Он…

– Нет, вы заблуждаетесь, – возразил Лэтроп. – Он наверху, на шлюпочной палубе, в каюте рядом с капитанской.

– Старина Г. М. на борту этого судна?

Лэтроп выглядел удивленным.

– Разве брат не сказал вам? Вижу, что нет. Мерривейл и есть тот девятый пассажир. Не знаю, почему этот факт так усердно замалчивают, к чему вся эта таинственность, но капитану пришлось предъявить сэра Генри, когда речь зашла о снятии отпечатков пальцев у всех на борту.

– Старина Г. М.! Боже милостивый, он как раз тот, кто нам нужен! Где он сейчас?

Коммандер Мэтьюз взглянул на часы:

– Приближается время обеда. В данный момент, полагаю, он в парикмахерской, бреется. Я сказал ему, что к этому времени большинство пассажиров отправится в кают-компанию. – Капитан позволил себе безрадостную усмешку. – Так ты говоришь, что довольно хорошо с ним знаком, Макс?

– Он выставлял меня из своего кабинета не реже двух раз в неделю.

– Тогда поднимись и поприветствуй его. Он меня не слушается. Самый упрямый мерзавец, с которым я когда-либо сталкивался, – заявил коммандер Мэтьюз, качая головой. – Расскажи ему о случившемся. И посмотрим, что из этого выйдет. Будет небезынтересно узнать его мнение.

– Послушайте, любезный, – раздался раздраженный голос. – Гори все огнем, но мне это надоело. Я знаю, что лыс, как Юлий Цезарь. И мне не требуются никакие, черт их побери, средства для отращивания волос! Я хочу побриться. По-брить-ся, побриться! Это все, чего я хочу. Ради всего святого, оставьте себе ваши сомнительные снадобья и займитесь бритьем!

– Но средство-то прямо замечательное, сэр, – не унимался искуситель. – После него и на бильярдных шарах усы отрастают. Знали бы вы, как оно помогло моему дяде, моему родному дяде, заметьте, сэр!

Макс выглянул из-за двери парикмахерской.

Взгляду его открылось впечатляющее зрелище. Корпулентная туша Г. М., в котором было две сотни фунтов чистого веса, размещалась в кресле под таким углом, что, казалось, того и гляди сверзится на пол при очередном крене корабельного корпуса. Укутавшая его простыня доходила до подбородка и почти полностью покрывала кресло. На виду оставалась только голова. Лицо Г. М. выражало какую-то страдальческую злобу. Обездвиженный и беспомощный Г. М. уставил в потолок взгляд негодующей жертвы.

Парикмахер, аккуратный человечек в белой куртке, правил бритву длинными, любовными движениями Суини Тодда^[18].

– Имейте в виду, сэр, он был таким же лысым, как и вы, позвольте вам заметить. Да куда там, он был совершенно лысый! В конце концов, у вас тут еще осталось немного волос, – заявил парикмахер, оттягивая ухо Г. М. и заглядывая за него. – Так вот, он сказал мне: «Джек, где ты взял это замечательное средство? Оно творит чудеса». И я ответил: «Рад это слышать, дядя Уильям. Оно оказалось действенным?» – «Действенным? – переспросил он. – Говорю тебе, Джек, без обиняков: через двадцать четыре часа после первого нанесения волосы поперли, как в фильме о природе, где цветок вырастает и распускается за одну ночь. Причем волосы черные как смоль! А мне ведь шестьдесят два, если не больше». Позвольте спросить, сэр, а сколько лет вам?