Книга Этюд в багровых тонах. Приключения Шерлока Холмса, страница 162 – Артур Конан Дойл

Наступило долгое молчание. Холмс, упершись подбородком в ладони, глядел на потрескивающий огонь.

– Дело очень непростое, – произнес он наконец. – Прежде чем я решу, что делать, мне нужно прояснить множество деталей. Но нельзя терять ни минуты. Если мы сегодня же посетим Сток-Моран, будет ли у нас возможность осмотреть комнаты без ведома вашего отчима?

– Он случайно обмолвился, что именно сегодня собирается в город по какому-то важному делу. Вероятно, его не будет весь день, и вас никто не потревожит. Мы обзавелись домоправительницей, но она старая и бестолковая, и я легко сделаю так, что она ничего не заметит.

– Отлично. Ну, Ватсон, вы не против отправиться в поездку?

– Я готов.

– Тогда мы едем вдвоем. А у вас самой какие планы?

– Мне нужно кое-что сделать в городе. Но двенадцатичасовым поездом я вернусь и успею вас встретить.

– Ждите нас днем. Мне тоже нужно кое в чем разобраться. Не останетесь ли позавтракать?

– Нет, мне нужно идти. Теперь, когда я поделилась с вами своими тревогами, мне стало легче на душе. Буду с нетерпением ждать нашей новой встречи.

Опустив на лицо плотную черную вуаль, дама выскользнула из комнаты.

– Что вы обо всем этом думаете, Ватсон? – спросил Холмс, откидываясь на спинку кресла.

– История очень темная и очень зловещая.

– Да, довольно темная и довольно зловещая.

– Но если клиентка не ошибается и в полу, потолке и стенах действительно нет ходов, а через дверь, окно и камин проникнуть тоже невозможно, значит ее сестра и вправду встретила свою загадочную смерть в одиночестве.

– А что тогда означает этот ночной свист и как толковать странные слова умирающей?

– Ума не приложу.

– Если объединить в уме факты: свист по ночам, присутствие цыган, с которыми дружит старый доктор, высокую вероятность того, что он желал предотвратить замужество падчерицы, слова умирающей о ленте и, наконец, металлический лязг, который слышала мисс Хелен Стоунер, – возможно, это встала на место задвижка ставня, – так вот, соединив все факты, мы приблизимся к разгадке.

– И какова, по-вашему, роль цыган?

– Понятия не имею.

– Против любой теории у меня найдется много возражений.

– У меня тоже. Именно поэтому мы сегодня отправляемся в Сток-Моран. Мне надо знать, соглашаюсь я с этими возражениями или могу их оспорить. Но что такое, черт возьми?

Восклицание это вырвалось у моего друга, когда дверь внезапно распахнулась и в дверном проеме воздвигся человек гигантского роста. Костюм выдавал в нем медика и деревенского жителя: черный цилиндр, долгополый сюртук, длинные гетры, в руке болтается охотничий хлыст. Вошедший был так высок, что верхушкой цилиндра задевал притолоку, и так могуч, что плечами едва не перекрывал проход. Крупное лицо со следами дурных страстей, желтое от загара и прорезанное множеством морщин, обращалось то ко мне, то к Холмсу; глубоко посаженные, налитые злобой глазки и горбатый костлявый нос придавали посетителю сходство со свирепой хищной птицей.

– Который из вас Холмс? – спросил вошедший.

– Холмс – это я, сэр, но вы забыли представиться, – спокойно проговорил мой приятель.

– Я доктор Гримсби Ройлотт из Сток-Морана.

– Ах вот как, доктор, – вежливо отозвался Холмс. – Садитесь, прошу вас.

– Не собираюсь. Здесь была моя падчерица. Я ее выследил. Что она вам говорила?