Онлайн книга «Смерть в прямом эфире»
|
Майор: Могу, конечно. То же самое – угрозы. Голдинг: Лично вам? Майор: Там было про то, что мой пес должен умереть, и если я его не убью, мы оба умрем. Голдинг: После смерти собаки, приняв во внимание все эти обстоятельства, вы решились пойти в полицию? Майор: Так точно. Гляжу, раз она не шутит, то я и сам рискую. И жена настаивала. Голдинг: Благодарю вас, майор Экклстоун. (Голдинг садится. Встает представитель защиты.) О’Коннор: Майор Экклстоун, вы бы описали себя как человека вспыльчивого темперамента? Майор: Нет. О’Коннор: Как уравновешенного? Майор: Я считаю себя человеком здравого смысла, сэр. О’Коннор: А уравновешенным вы себя считаете? Майор: Ну, считаю. О’Коннор: Вы ладите с соседями и продавцами? Майор: Ха, это смотря с какими соседями и с какими продавцами. О’Коннор: Господин майор, за пять лет, что вы прожили в Пискейле, вы бурно ссорились с вашим домовладельцем, вашим прежним врачом, секретарем вашего бридж-клуба, вашим почтальоном и вашим мясником. Я прав? Майор: Я ни с кем не ссорился «бурно». Где я сталкивался с глупостью, халатностью и треклятым нахальством, я озвучивал свои возражения, вот и все. О’Коннор: Настолько, что угрожали отстегать почтальона кнутом, а рассыльному мясника сулили спустить на него вашего пса? Майор: Я не собираюсь стоять тут и выслушивать эту чепуху! (Он выпрямляется, смотрит на часы, достает из кармана маленький контейнер, вынимает оттуда капсулу и кладет в рот.) Судья: Это еще как понимать? Вы что-то едите, майор Экклстоун? Майор: У меня язва двенадцатиперстной кишки, ваша честь. Я принял пилюлю. Судья (после паузы): Хорошо. (Жестом показывает представителю защиты продолжать.) О’Коннор: Майор Экклстоун, печенка в тот вечер была единственным мясным продуктом в сейфе? Майор: Да нет, там было много чего для мясного ассорти. Котлеты, почки, сосиски, да мало ли. О’Коннор: Все это доставили днем вместе с едой для собаки? Майор: Да. О’Коннор: И что же, съели вы ваше ассорти? Майор: Еще чего! Выбросил. В смысле уничтожил. Теперь-то я понимаю, что зря. Наверняка все было отравлено. Мясо-то предназначалось мне. О’Коннор: А как же миссис Экклстоун? Майор: Она вегетарианка. О’Коннор: Понятно. Можно мне список претензий, будьте добры? (Помощник передает ему документ.) Майор Экклстоун, это правда, что, помимо жалобы моей клиентки, на поведение и характер вашего пса поступило еще пять заявлений? Майор: Да он и мухи не обидит, если его не дразнить! Они его науськивали! О’Коннор: А не по тому же поводу вы получили от полиции два предупреждения держать пса под надлежащим контролем? Майор: Вот еще! О’Коннор: Простите? Майор: Враки! О’Коннор: Вы находитесь под присягой, майор Экклстоун. Вы получили два предупреждения от полиции? Майор (помолчав, кивает): Да. О’Коннор: Благодарю вас. (Садится.) (Для дачи показаний вызывают доктора Суэйла. Представитель обвинения встает.) Голдинг: Доктор Суэйл, вас вызывали в усадьбу Вязы вечером четвертого апреля? Суэйл: Совершенно верно. Мне позвонила миссис Экклстоун и говорила так расстроенно, что я приехал. Голдинг: Что вы обнаружили по приезде? Суэйл: Майор Экклстоун стоял возле собачьей будки. Издохшая овчарка лежала у его ног. Голдинг: А миссис Экклстоун? Суэйл: Стояла поодаль. Она страдает приступами мигрени, и несчастье с собакой не улучшило ее состояния. Я отвел миссис Экклстоун в ее комнату и дал ей таблетку стернетила, которые я ей прописал. |