Онлайн книга «Смерть в прямом эфире»
|
Голдинг: У обвинения больше нет свидетелей, ваша честь. (Встает представитель защиты.) О’Коннор: Я вызываю Мэри Эммелину Фрибоди. (Обвиняемая в сопровождении охранницы поднимается на кафедру для дачи показаний. Перед приведением к присяге секретарь суда напоминает обвиняемой снять перчатку.) О’Коннор: Вы Мэри Эммелина Фрибоди, проживающая по адресу дом номер два, Шервуд-гроув, Пискейл, возле Фулчестера? Мисс Фрибоди: Да, это я. О’Коннор: Мисс Фрибоди, вы покушались на жизнь майора Экклстоуна с помощью яда? Мисс Фрибоди: Нет. О’Коннор: Вы ревностная христианка, не правда ли? Мисс Фрибоди: Разумеется. О’Коннор: Вы можете поклясться, что у вас не было намерения лишить жизни майора Экклстоуна? Мисс Фрибоди: Поклянусь. О’Коннор: Мисс Фрибоди, мне бы не хотелось напоминать вам о столь болезненной потере, но не расскажите ли вы суду и присяжным, как вы узнали о гибели вашей кошки? Мисс Фрибоди (срываясь): Узнала? Узнала?! Я услышала! Ужасные крики! Вопли! Они так и стоят у меня в ушах. (Обращаясь к судье.) До сих пор, постоянно, во сне и наяву меня преследуют эти крики! (Майор хмыкает.) О’Коннор: Где вы находились, когда погибла кошка? Мисс Фрибоди: У себя дома. О’Коннор: Что вы сделали, услышав крики? Мисс Фрибоди: Я, разумеется, выбежала на улицу, думая, что она в моем саду. Я искала повсюду. Крики стихли, но я искала. А затем я услышала, как этот тип… это чудовище… этот изверг… О’Коннор: Майор Экклстоун? Мисс Фрибоди (с презрением кивнув): …смеется! Он смеялся, смеялся дьявольским смехом! И говорил с ним, с этим исчадием ада… А знаете, что он сказал? Голдинг (вскакивая): Ваша честь! Право же… Мисс Фрибоди (кричит): Он сказал: «Хороший пес!» Вот так и сказал: «Хороший пес!» (Ударяется в слезы.) Судья: Если вам хочется присесть, можете присесть. (Охранница делает движение опустить откидное сиденье.) Мисс Фрибоди: Я не хочу садиться, отойдите. (Шумно сморкается.) О’Коннор: Что было дальше, мисс Фрибоди? Напоминаю, что вы можете рассказать суду о, допустим, услышанном вами разговоре других людей и назвать, кто были эти люди и как вы отреагировали, но цитировать чужие разговоры вы не можете, если говорившие не намерены давать здесь показания или уже дали показания суду. Мисс Фрибоди: Идиотизм! Очковтирательство закона! Бред сивой кобылы! Судья: Довольно! Мисс Фрибоди: Нет, я не замолчу! Мне здесь рот не заткнут! Мне не будут указывать, что делать и чего не делать. Я скажу то, что хочу сказать, и… Судья: Тишина! Мистер О’Коннор, я вынужден согласиться с мисс Фрибоди: ваше описание показаний с чужих слов настолько некорректно, что действительно наводит на мысль об очковтирательстве со стороны закона. Если в ваши обязанности входит объяснять обвиняемой тонкости судопроизводства, делайте это грамотно, по крайней мере. О’Коннор: Прошу прощения, ваша честь. Судья: Мисс Фрибоди, отвечайте на вопрос вашего адвоката: что произошло потом? (Обвиняемая смотрит на судью. Судья не отводит взгляд.) Мисс Фрибоди (неожиданно и очень быстро): Он меня спрашивает: «Что произошло потом?»! Ах, что произошло потом? Я вам скажу, что произошло потом! Она говорила, и он говорил, а потом она говорила, и он говорил, а потом… потом… потом… Нет, я не могу. Не могу! О’Коннор: Мисс Фрибоди, мы понимаем, как вам тяжело, но, пожалуйста, постарайтесь говорить спокойнее. |