Книга Триста процентов, страница 82 – Кеннет Дун

Он достал из буфета заветную бутылку скотча, а потом из-за какой-то груды бумаг извлек три относительно чистых стакана. Мы с Монти синхронно замотали головами. В итоге старик сварил нам довольно сносного кофе, но в последний момент не выдержал, и плеснул себе в кружку виски.

– Значит, вы полагаете, что юный Френк как-то связан с убийством китаянки? – спросил он, выслушал мое краткое изложение. – К сожалению, я правда его совсем не знал. Когда Элси вышла замуж и родила сына, я уже уехал во Фриско. Колледжей не заканчивал, между прочим. Сразу поступил в газету, начинал мальчиком на побегушках. А когда вышел на пенсию и вернулся в родительский дом, Френка уже осудили, так что новость перестала быть свежей.

– Во времена вашей молодости Колдуотер тоже был таким… патриархальным?

– Замершим во времени, вы хотите сказать? Нет, обычным захолустным городком, но тогда еще работал и порт, и железная дорога. Вокруг города были фермы. Впрочем, я всегда знал, что уберусь отсюда при первой же возможности. Тут и в двадцатых годах путь был один – на фабрику или лесопилку. Предприятием тогда управлял Амос Темблтон, отец Абеля. Да, у них семейная традиция называть всех сыновей на А. Он едва пережил биржевую рецессию 29-го года, потерял много денег. Его предприятия едва не обанкротились и не ушли с молотка, но он выкарабкался и смог оставить дела сыну. А тот быстро пошел в гору. Деньги так и липли к его рукам. Правда, я не знал, что он и правда вообразил себя хозяином города и начал насаждать тут свои порядки, стремясь вернуть Колдуотер в прошлый век. Но вернемся к Френку Андерсену. Говорите, он показывался в городе в марте?

– Это не я говорю, а Скотт Куперхилл, его поверенный и кузен местного шерифа.

– Так, давайте выстроим временную линию. В прошлом сентябре скончалась мать Френка от сердечного приступа. Вскоре после этого он освободился от судебного надзора. Бросил работу в Юрике, съехал с квартиры. В марте объявился в родном городе, выглядел, как кинозвезда, сорил деньгами. Оплатил новые семейные надгробия. Надо бы сходить на местное кладбище, проверить, кто за ними ухаживает. Судя по местным разговорам, Френк был очень привязан к матери. Известно, что в это время он уже перебрался в Лос-Анджелес, где начал свой вариант схемы Понци. Кстати, как я понял, это только ваша догадка, Стин, вы не знаете точно о сути его мошеннической схемы?

Пришлось признать, что это так.

– Не знаю ничего, кроме того, что он представлялся сотрудником нью-йоркской брокерской фирмы и предлагал быстрые дивиденды. Хотя в Нью-Йорке, насколько я знаю, никогда не бывал.

– Ну, сейчас это ничего не стоит. Слетать в Нью-Йорк на пару дней, я имею в виду. Есть TWA и другие континентальные рейсы. Можно обернуться за сутки, а из-за разницы во времени даже не заметить, что вы куда-то летали. Френк мог познакомиться с каким-то парнем в тюрьме, который раньше работал на бирже, тот натаскал его, обеспечил прикрытием в виде фальшивых визиток и брокерских лицензий, научил красиво говорить.

– В тюрьме Андерсен полтора года делил камеру с человеком, осужденным за мошенничество, – вмешался Монти. – Я как раз собирался выяснить его имя, когда вы позвонили.

– Этим стоит заняться, – согласился Хопи.

– Есть еще один момент, над которым я долго думал, – продолжил Монти. – Для начала дела, будь то схема Понци или другое мошенничество, Андерсену нужен был стартовый капитал. На аренду дорогих авто, оплату зала для выступлений, газетную рекламу. Опять же дорогие костюмы и стрижки. А уж если он летал на Восток, как вы говорите, это тоже недешевое удовольствие. Его инспектор по надзору говорил, что он откладывал какие-то деньги. Но что мог скопить бывший зек за полтора года, учитывая, что ему надо было оплачивать квартиру?