Книга Дело об «Иррегулярных силах с Бейкер-стрит», страница 93 – Энтони Бучер

Пока мы стояли и размышляли, не говоря ни слова, ход наших мыслей был резко прерван. Мы услышали шаги на лестнице. Анна Треповна тоже расслышала их и боязливо забилась в свои лохмотья, так что стала казаться неодушевлённой их частью. Священник взглянул на нарисованного святого, словно укрепляя силы, а затем повернулся и решительно посмотрел на дыру в полу, к которой вела лестница.

До чердака донёсся тяжёлый стук. На уровне пола возникла голова. На лоб была надвинута войлочная шляпа, а нижнюю половину лица скрывала небольшая чёрная бородка. Затем в поле зрения появились плечи. В столь жаркий день на мужчине было пальто, отороченное каракулем. Меня пронзила дрожь узнавания.

Теперь он стоял у дыры входа и смотрел на нас. Правая его рука оставалась в кармане пальто — поза, знакомая ценителям гангстерских фильмов. Он говорил тихо и без акцента.

— Я не вижу в этой проклятой дыре, — сказал он. — Где она?

— Её нет здесь, — промолвил священник. — Друзья послали её в больницу.

Очевидно, этого человека было не так-то легко обмануть. Я видел, что его взгляд остановился на куче тряпья, но сам он пока не двигался туда.

— А это кто? — спросил он.

— Они хорошие друзья из моей церкви. Иногда они помогают мне посещать больных.

— Почему я должен задавать эти вопросы? — потребовал мужчина, ни к кому конкретно не обращаясь. — Ложь не к добру.

Он с тихой угрозой повернулся к нам.

— Убирайтесь отсюда, — сказал он. — У меня работа. Она некрасивая. Бог знает, что старуха рассказала вам, но это неважно. Судьи не любят слухов. И всё же я советую вам молчать. Теперь убирайтесь.

Миссис Хадсон смотрела на него с презрительным самообладанием. Хотя я чрезвычайно восхищён её уверенностью, но должен признать, что это было в высшей степени неразумно; ибо в своём спокойном высокомерии она произнесла то, что я знал с самого момента его появления, но строго воздерживался.

— А почему мы должны вас слушаться, — спросила она, — мистер Риколетти?

Рука в кармане дёрнулась, а глаза его неприятно вспыхнули.

— Просто друг из церкви! — гнусным голосом процитировал он. — И как ты узнала о Риколетти? Ты довольно умна для своих размеров, сестрёнка, а? Может, даже слишком умна, ух-ху?

На протяжении всей этой невнятной речи он приближался к миссис Хадсон. Теперь, на финальном «ух-ху?» он провёл свободной левой рукой по её лицу.

И тут я совершил поступок. Быть может, поступок этот был недостоин Дерринга, но, уверен, он оценил бы мои мотивы. Я бросился к ногам Риколетти и потянул его на себя, в то же время изо всех сил стараясь схватить его правое запястье. Мы метались и корчились на полу. Дважды я чувствовал, как металлический стержень из его кармана вонзается мне в рёбра, и каждый раз я ожидал, что его палец нажмёт на спусковой крючок. Я до сих пор не знаю, то ли моя хватка на его запястье была парализующей, то ли я обязан своей жизни некоему извращённому угрызению его совести. Пока мы так метались, я видел, как миссис Хадсон безнадежно обшаривает комнату. Я крикнул ей, призвав бежать, но она, по-видимому, намеревалась остаться и найти какое-нибудь оружие, чтобы помочь мне. Но на том голом чердаке не было ничего — даже табуретки, чтобы нанести удар.

Наконец, я почувствовал, что рука устала. Ещё мгновение, и его запястье освободится, а тогда неизвестно, какая участь нас всех ожидает. Я почти отчаялся, когда поднял голову и увидел стоящего над нами священника. В его руке мерцала красная лампадка. Он наклонился. Пламя лизнуло руку Риколетти прямо под моей хваткой. Мой противник, резко вскрикнув от боли, выпустил револьвер. Священник схватил его, и я услышал треск, когда он обрушил его на череп Риколетти.