Книга Дело об «Иррегулярных силах с Бейкер-стрит», страница 96 – Энтони Бучер

Серьёзность в его голосе впечатлила Джудит.

— Хорошо, дорогой. Продолжай. Не буду больше ворчать. Я просто посижу здесь и допью свой скотч, а ты расскажешь мне, зачем люди уносят трупы.

— Проблема в том, — нахмурился лейтенант, — что причин много, но все они совершенно не годятся в этом деле. Главная причина избавиться от трупа — это заставить выглядит всё так, словно убийства не было, выглядеть обычным исчезновением. Криппен,^[101]возможно, здесь главный пример — хотя, полагаю, на самом деле главные те, о ком мы не знаем, потому что им всё сошло с рук. Но в этом деле такое объяснение не годится, потому что та девушка ОʼБрин видела, как его застрелили, и убийца это знает. Ещё одна причина может заключаться в желании скрыть причину смерти. Предположим, ты убила человека особым ядом или неким странным орудием, который есть только у тебя. Ты можешь захотеть избавиться от тела, даже если факт убийства известен, поскольку вскрытие укажет прямо на тебя. Но здесь и это не подходит, ведь Уорр был застрелен.

— Как насчёт баллистики? — поинтересовалась Джудит (общение с сыщиком многому учит). — Если бы пулю можно было отследить до убийцы, разве не захотел бы он избавиться от такой улики?

— Было бы куда проще избавиться от пистолета, чем от трупа. Кроме того, если только убийца не был посторонним — а это почти невероятно, учитывая Вейнберга на телефоне и запертую заднюю калитку — от оружия, должно быть, и избавились, если только это не был тот странный пистолет под окном. Единственным оружием в доме, а мы обыскали всё тщательно, был автоматический пистолет Харрисона Ридгли.

— И ничего подозрительного?

— Всё в порядке. Лицензия у Ридгли есть, в последнее время из него не стреляли. Нет, тут толку не будет. Что ещё? От тела можно избавиться, чтобы посеять сомнения в его личности.

— Как?

— Ну… предположим, А убил Б и исчез вместе с трупом. Люди слышат выстрел, видят кровь и следы борьбы; но и А, и Б пропали. Возможно, глупые полицейские — вроде нас с Финчем — решат, что Б убил А, и расставят сети не на того человека, пока А ускользнёт.

— Звучит уж очень похоже на алгебру. Когда людей начинают звать А и Б, сразу ждёшь, что они примутся делить яблоки.

— Мне показалось, ты говорила, что не будешь ворчать. Но и это не годится, потому что кем бы ни был А, Морин знает, кто Б, и А знает, что она это знает. Независимо от того, как ты это называешь. Можно сбежать с телом, если хочешь создать путаницу относительно времени смерти — это может стать вопросом выживания; или если ты хочешь создать видимость того, что убийство произошло где-то в другом месте — где-то, где ты быть не могла. Но зачем? И, кстати, как? Как у кого-то из этих людей нашлось время разгуливать с трупом под мышкой? За исключением разве что Ридгли — парня, который жаждет, чтобы я заподозрил его. Любой другой должен был бы иметь сообщника снаружи. А я, — жалобно добавил Джексон, — не люблю сообщников.

— Энди! — внезапно воскликнула Джудит. — Знаю, что я должна просто слушать тебя, но ничего не могу поделать — у меня самой только что возникла идея. А если это был не труп?

— Не труп?

Девичье вдохновение настигло Джексона посреди глотка пива и привело к мягкому, но эффектному бульканью.

— Нет. Предположим, выстрел не убил Уорра — просто оглушил. Шок, понимаешь? И вот убийца — или А, если ты так хочешь, хотя Х звучит куда более угрожающе — убийца уносит его туда, где он сможет закончить своё дело неторопливо и успешно.