Книга Опаловая змея, страница 144 – Фергюс Хьюм

Таким образом, все неплохо устроилось, и когда Пол вернулся в город, он сразу же отправился сообщить Сильвии о примирении с отцом. Она сидела у огня, обложенная подушками, и выглядела гораздо лучше, хотя все еще оставалась худой и осунувшейся. Дебора суетилась вокруг и говорила осторожным шепотом, который раздражал больше, чем громкий голос. Сильвия вспыхнула от радости, увидев Пола, и вспыхнула еще больше, когда услышала хорошие новости.

– Я так рада, дорогой, – сказала она, сжимая руку жениха в своих тонких ладонях. – Мне бы не хотелось, чтобы наш брак разлучил тебя с отцом.

Миссис Таузи фыркнула.

– Его безумный папаша, – проворчала она, – ах, когда я его встречу, если он осмелится сказать хоть слово моей миленькой…

– Мой отец готов принять ее как дочь, – быстро вставил Бикот.

– И не бедную дочь! – торжествующе воскликнула Дебора. – Пять тысяч в год, как верно сказал нам этот славный молодой человек, мистер Форд. Боже! Моя прекрасная королева, ты уедешь в своей колеснице и забудешь Дебби.

– Ах ты дурочка, – сказала девушка с нежностью. – Ты была со мной в беде и разделишь мою радость.

– Но при условии, чтобы не оставлять прачечную на попечение Барта и миссис Мурр, которые оба как дети, одна от джина, а другой от слабого ума. Хорошо, что я взяла с Барта обещание любить, почитать и повиноваться мне, мистер Бикот, вот и вы обещайте то же самое моей лилии.

– Нет, это я должна любить и почитать Пола и повиноваться ему! – воскликнула Сильвия.

– И когда же?.. – спросил молодой человек, заключая ее в объятия.

– Как только смогу встать у алтаря, – ответила его невеста, покраснев, на что Дебора захлопала в ладоши.

– Свадьба, свадьба, свадьба! – воскликнула миссис Таузи. – И моя сестра Матильда так устала сидеть в девках, что собирается выйти замуж как можно скорее, как только ей это предложат. Но если она поведет своего жениха танцевать… О нет, только не это!

– Что ж, Дебора, – сказал Бикот, – нам всем есть за что благодарить судьбу. Давайте попробуем выразить эту благодарность своей жизнью.

– Что ж, можно и так сказать, – благочестиво вздохнула миссис Таузи. – Кто бы мог подумать, что все обернется так счастливо. Ну, вы воркуйте, мои милые, а я приготовлю бульон из баранины, чтобы щеки моей красавицы порозовели. – И она поспешно вышла.

Сердце Сильвии было слишком переполнено, чтобы что‐то сказать. Она лежала в сильных руках Пола, прижавшись щекой к его щеке. Здесь она и останется до конца своих дней, защищенная от бурь и штормов. И пока они сидели в тишине, старинные дедовские часы, главное сокровище Деборы, пробили дважды, трижды и еще раз. Пол тихо рассмеялся.

– Как свадебные колокола, – прошептал он, и его будущая жена радостно вздохнула.

КОНЕЦ

В два часа августовской ночи из ярко освещенного дома на Парк-лейн, где графиня Керсток давала бал, доносились звуки музыки. Сезон, правда, уже давно закончился, и хотя большая часть лондонского общества, подобно ласточкам, откочевала на юг Европы в поисках тепла, в городе оставалось еще достаточно много людей и немало знаменитостей, чтобы оправдать проведение бала.

Снаружи было тускло и холодно, в воздухе висел густой желтый туман, зато обстановка большого бального зала напоминала сказочную страну – сияние множества ламп, изобилие ярких цветов и пестрых платьев, которыми щеголяли дамы. Оркестр, скрытый за великолепной ширмой из тропических растений, играл новомодный вальс «Мой друг», и вздохи и всхлипы мелодии, тихо пробирающейся по комнате, казалось, наполняли танцующих сладострастной томностью, когда они скользили по полированному полу. Мягкое шуршание фру-фру^[2]женских платьев сливалось с легким смехом девушек и шепотом их партнеров, в то время как над всем царствовала странная музыка с ее вкрадчивыми переливами, настойчиво пробуждающими чувственную страсть.