Книга Опаловая змея, страница 146 – Фергюс Хьюм

Городской Глашатай тут же выдал такое описание, словно продавал ее на аукционе.

– Высокая, светловолосая, голубоглазая, красивый цвет лица, великолепная фигура и дьявольский характер.

– Отличная характеристика, особенно последнее, – пробормотал Эллерсби. – Бэлскомб любит ее?

– О да, безумно! Он не оставлял ее одну ни на минуту! Правда, сегодня вечером ему пришлось это сделать, потому что ему понадобилось уехать по делам к себе в Беркшир, он пытался уговорить ее светлость тоже поехать, но она не захотела отказаться от танцев. Боже милостивый, какие танцы могут быть в это время года? Но леди Керсток всегда была слегка не в себе.

– Отвечает ли леди Бэлскомб взаимностью на обожание мужа?

Мартон поднял брови, потер руки и многозначительно ухмыльнулся.

– Ну не совсем… Эй, стоп! – предостерег он, усмехнувшись. – Там в первых фаворитах Каллистон.

– Эх! Черт… Я думал, он влюблен в подопечную старого Бэлскомба, мисс Пенфолд.

– Так оно и есть; но занимается любовью с женой только для того, чтобы быть вхожим в дом. Я не удивлюсь, если это закончится бракоразводным процессом.

– Что ж, вы наверняка, как обычно, правы в своих предположениях, – заметил Эллерсби, – но что сказала бы на это сама мисс Пенфолд?

– Думаю, ее бы это только обрадовало, – ответил Мартон. – Господи, да в ее глазах Каллистон не стоит и мизинца Майлза Десмонда.

– О, я знаю Майлза, – быстро сказал Эллерсби, – он славный малый, мы учились вместе в Кембридже, но как‐то не особо ладили… Я слышал, он пытался сколотить состояние своим пером.

– Да! И до сих пор не заработал ни пенни, поэтому служит секретарем у своего двоюродного брата, лорда Каллистона, – он ведь следующий наследник титула.

– У него не так много шансов, – презрительно бросил Эллерсби. – Каллистон наверняка женится и обзаведется наследниками, если, конечно, раньше не упьется до смерти; но, возвращаясь к нашему прежнему разговору, – отношения семьи Бэлскомбов кажутся немного запутанными.

– Весьма! Дело вот в чем, – с жаром объяснил Мартон, – Бэлскомб ревнует свою жену к Каллистону, леди Бэлскомб ревнует Каллистона к мисс Пенфолд, а для этой молодой леди никто не идет ни в какое сравнение с Майлзом Десмондом.

– Похоже на второй акт французской пьесы, – пробормотал Эллерсби, зевая. – Ну что ж, когда я увижу леди Бэлскомб, я расскажу вам свое впечатление о ее внешности, а теперь у вас, должно быть, пересохло горло от всех этих разговоров, так что пойдемте что‐нибудь выпьем.

– Где вы остановились? – спросил Мартон, когда они направились в столовую.

– Гостиница «Гвельф» на Джермин-стрит, – сказал Эллерсби, – всего на несколько дней, пока не приведу в порядок свои комнаты; я привез домой столько вещей, что мои покои стали похожи на старую антикварную лавку. Что вы будете?

– Шампанское, – ответил Мартон. – О, мой дорогой, – запротестовал он, увидев своего спутника с рюмкой, полной бренди, – в такой час это выглядит скверно! Эй, вы же не…

– Нет, – нетерпеливо перебил его Эллерсби. – Сегодня я делаю исключение, только потому, что чувствую себя не в своей тарелке.

Мартон больше ничего не сказал, но, расставшись со своим спутником, вернулся в бальный зал и, встретив приятеля, поведал ему, что бедняга Эллерсби спивается на глазах.

– Неразбавленный бренди, боже! – сокрушался старый негодяй. – Ох, и дурных привычек набираются эти молодые люди за границей! И выглядит он таким замученным, ей-богу! Это какая‐то барышня, а не молодой юноша, честное слово! Я просто в шоке!