Онлайн книга «Слепой цирюльник»
|
Один-единственный раз она появилась на публике в радиорубке, и радист сказал, что у нее была «целая кипа бумаг в руках», именно это в списке подсказок я и назвал символически семью радиограммами. (См. с. 96.) И о чем говорит нам это ее появление? Что она точно не веселая туристка, прибежавшая отправить родным кучу ненужных сообщений. Нет, тут все выглядит серьезно. Много бумаг – деловой вид, – и вот мы начинаем представлять себе секретаря. Наше здание растет. Не только Слепой Цирюльник превращается в загримированного жулика, в высокородного затворника, который безвылазно сидит у себя в каюте в компании одной только женщины, но и девушка становится секретарем, затворницей, состоящей при баснословно богатом человеке, который питает слабость к несуразным безделушкам… Внезапно доктор Фелл поднял свою трость и ткнул в сторону арестованного. – Зачем вы ее убили? – потребовал он ответа. – Она что, ваша сообщница? – Это же вы рассказчик, – пожал плечами Немо. – А пока что мне скучно, ужасно скучно, потому что как раз в данный момент мне самому хочется поговорить; впрочем, бренди совсем не дурное. Ха-ха-ха! Надо же отвечать на гостеприимство. Продолжайте. Сейчас ваша очередь. Потом скажу я и сумею вас удивить. Впрочем, можно намекнуть. Да. Рисковая охота за деньгами, в духе старика Стертона… Ну и задал я жару старому Уистлеру! Хо-хо! Н-да… Намек следующий: она была, можно сказать, добродетельна – в том смысле, что честна. Она отказалась участвовать в моей схеме, когда узнала, кто я. И тогда она попыталась предостеречь этого парнишку – еще чего! Несчастная дура! Ха-ха! Каково? – спросил Немо, снова сунув сигару в рот и гадко подмигнув. – Вам известно, – спросил доктор Фелл, – что человек по фамилии Вудкок видел вас, когда вы украли первую часть кинопленки? – Правда? – удивился Немо, дернув плечом. – Да мне-то какая разница? Убрать бакенбарды – они съемные, – комок воска изо рта, розовую отметину со щеки; да кто меня после опознает, а? Доктор Фелл медленно провел линию на листе бумаги: – И вот тут мы подходим к первой прямой улике: устранение. (См. с. 110.) Вудкок сказал вполне определенно, что прежде он не видел на борту лайнера этого человека, то есть вас. Начнем с того, что от морской болезни Вудкок не страдал. Он постоянно бывал в ресторане, и после того, как остальные пассажиры выздоровели и начали покидать свои берлоги, он заметил бы вора – если только вор не входил в весьма незначительное число тех, кто по-прежнему сидел в своей каюте. Гм! Ха! Мне было интересно, не зародилось ли у кого-нибудь фантастическое подозрение насчет, ну, скажем, Перригора. Однако сюда не подходил ни Перригор, ни Кайл, да почти никто. Дело-то довольно ясное, но все дружно сбились со следа после радиограммы из Нью-Йорка. Доктор Фелл быстро набросал на листе бумаги несколько слов и пододвинул его к Моргану. По мнению федерального агента подозреваемый по делу Стелли и Макги. Федеральный агент считает также врач на борту вашего судна самозванец… – И что? – не понял Морган. Доктор сделал несколько исправлений и снова протянул ему листок. – Лапидарный стиль, – пояснил доктор Фелл, – означает, что слово «также» здесь излишне, оно не к месту, оно только делает дороже и без того дорогую радиограмму, если смысл: «Еще федеральный считает, что врач…» Однако прочите это. (См. с. 127–128.) |