Книга Слепой цирюльник, страница 80 – Джон Диксон Карр

Sic volvere Parcae! ^[30]Чтобы утешить друга в заточении, которое они не могли с ним разделить, Пегги Гленн вручила ему бутылку виски (большую), а Генри Морган дал один из старых своих детективов.

И таким образом каждый, между прочим, продемонстрировал собственный характер. Если кто-то скажет, что Морган должен был бы сразу все понять, то в самом скором времени сможет убедиться, что голова у писатели и без того распухла от мыслей. Морган неистово сражался с порочной вспыльчивостью парок, и ему было уже не до собственных дурных предчувствий. Кроме того – тут он был согласен с Пегги, – если этот возмутитель спокойствия, Кёртис Уоррен, не лишен возможности учинить очередное безобразие, сидя под замком в обитом войлоком карцере, то где тогда, черт побери, он будет в безопасности?

Ну а теперь оставим философствования и вернемся к насущному.

Последовала почти трогательная сцена прощания, после того как Уоррен был ввергнут в узилище тремя дюжими матросами, двоим из которых сразу после потребовалась немедленная помощь судового врача. Описывать само их передвижение от каюты капитана до палубы D слишком долго, достаточно сказать, что оно напоминало сорвавшееся с крепления «огненное колесо» из рук и ног, которое катилось вниз по трапам, вынуждая бледнеющих пассажиров кидаться врассыпную. Последним усилием Уоррен был заброшен в карцер, и дверь захлопнулась, однако, помятый, но неповерженный, он все равно продолжал трясти решетку и осыпать ругательствами изможденных матросов.

Пегги, заливаясь горючими слезами, отказывалась его покидать. Если ей не позволено остаться с ним, она, из дружеских чувств, попытается пнуть капитана Уистлера в какое-нибудь уязвимое место, чтобы ее заперли тоже. Морган с Вальвиком, из тех же дружеских чувств, утверждали, что если старый ламантин считает Уоррена съехавшим с катушек, то тогда и они ненормальные и настаивают на своем праве оказаться под замком. Однако Уоррен – то ли по причине временного просветления ума, то ли из желания сделать красивый жест – и слушать об этом не стал.

– Действуй дальше, дружище! – произнес он угрюмым и героическим тоном, пожимая Моргану руку через прутья решетки. – Цирюльник до сих пор на свободе, и ты обязан его найти. Кроме того, Пегги собиралась помочь дяде с его марионетками. Действуй, и мы еще прищучим этого Кайла.

То, что Уистлер не согласился посадить их под замок в ответ на их требования, выдвинутые в запальчивости, позже Морган списывал исключительно на желание капитана представить их лорду Стертону в качестве свидетелей вероломного нападения. В тот момент эта мысль не пришла ему в голову, иначе он попытался бы пригрозить Уистлеру отказом; и тогда капитан Уистлер был бы избавлен, как станет понятно позже, от неприятного разговора с желчным пэром. Трое заговорщиков сознавали лишь то, что их сотоварищ заперт в недрах корабля, куда вел темный трап, в конце обитого стальными пластинами коридора, пропахшего машинным маслом и освещенного одинокой электрической лампочкой, которая сотрясалась в ритме работающих двигателей, за дверью со стальной решеткой, словно король Ричард в изгнании. На стуле перед дверью восседал невозмутимый матрос со свистком, читавший выпуск «Голливудских романов», так что шансы бежать из тюрьмы равнялись нулю.