Книга Ночь Бармаглота, страница 8 – Фредерик Браун

— Нет лучшего времени, чем настоящее, Эл. Здесь и сейчас?

Смайли держал под рукой набор шахмат для таких чокнутых, как мы с Элом Грейнджером и Карлом Тренхольмом. Он достал их и, как всегда, держал так, словно ожидал, будто они взорвутся у него в руках.

Эл покачал головой.

— Хотел бы я найти время. Надо идти домой кое-что сделать.

Я плеснул ему виски и немного пролил, пытаясь долить до краёв. Он медленно затряс головой.

— Белый Конь едет вниз по кочерге, — сказал он. — Того и гляди упадёт.

— Я только на второй линии, — ответил я. — Но ход будет удачный. Проскочу до четвёртой на паровозе, знаешь ли.

— Поторопись, док. Знаешь, сколько стоит дым от паровоза? Тысячу фунтов — одно колечко!

Смайли переводил взгляд с одного из нас на другого.

— Чёрт возьми, о чём вы, ребята? — желал он знать.

Пытаться объяснять было бессмысленно. Я указал на него пальцем и проговорил:

— Взгляни-ка! Там сидит… Знаешь кто? Баобабочка! Она вся деревянная, а усики у нее зеленые и нежные, как молодые побеги! А ест она стружки и опилки.

— Смайли, — сказал Эл, — ты должен спросить его, что случится, если их не будет.

— Тогда я скажу, — ответил я, — что она, конечно, умрёт, а ты скажешь, что часто так бывает, а я скажу, что всегда.

Смайли снова посмотрел на нас, медленно покачал головой и сказал:

— Вы правда чокнутые.

Затем он отошёл вымыть и вытереть стаканы.

Эл Грейнджер ухмыльнулся мне.

— Какие планы на вечер, док? — спросил он. — Возможно, я смогу ускользнуть на пару партий. Ты будешь у себя наверху?

Я кивнул.

— Я как раз подумывал, не пойти ли домой, а там почитать книжку. И выпить ещё разок-другой. Если ты зайдёшь до полуночи, я буду достаточно трезв для игры. Во всяком случае, достаточно трезв, чтобы победить такого юного щенка, как ты.

Эту последнюю часть можно было сказать без проблем, ведь она была так очевидно ошибочна. За последний год Эл выигрывал у меня две партии из трёх.

Он усмехнулся и процитировал:

Ну, раз у Кэрролла был на то ответ, нашёлся и у меня:

— Может, у тебя там что-то и есть, док, — сказал Эл. — Но пропустим следующие строфы, чтобы ты сразу добрался до «Сосчитаешь ступень за ступенью!» Мне всё равно уже пора.

— Ещё по одной?

— Думаю, нет, пока не закончу работы. Ты можешь пить и думать разом. Надеюсь, в твоём возрасте мне это тоже удастся. Изо всех сил постараюсь забежать к тебе сыграть партию, но не ищи меня, если я не появлюсь к десяти, по крайней мере, к половине одиннадцатого. И спасибо за угощение.

Он вышел, и через окно забегаловки я разглядел, как он садится в свой блестящий кабриолет. Он сдавил клаксон и помахал мне в ответ, забираясь на сиденье.

Я взглянул на себя в зеркало на задней стенке бара и задумался, насколько старым меня считает Эл Грейнджер. «Надеюсь, в твоём возрасте мне это тоже удастся», в самом деле. Звучало так, словно он думал, что мне как минимум восемьдесят. Мне скоро исполнится пятьдесят три.

Но приходилось признать, что выгляжу я стариком, и волосы мои поседели. Я смотрел на себя в зеркало, и эта белизна слегка пугала. Нет, я был ещё не стар, но уже на пути. И я люблю жизнь настолько же, насколько она меня раздражает. Я не хочу стареть и не хочу умирать. Тем более, что не способен видеть впереди, как многие мои честные сограждане, вечную игру на арфе и выковыривание вшей из крыльев. Как и вечное копание угля, если уж на то пошло, хотя это в моём случае всё-таки вероятнее.