Онлайн книга «Расследования Арсена Люпена»
|
– Не лги, мой драгоценный. В сущности, мне все равно. Есть только один человек, к которому я ревную. – К Курвию? Уверяю, что мои дружеские чувства к нему… – Замолчи… не смейся… – взмолилась она. – Ты прекрасно знаешь, кого я имею в виду. Он прижал ее к себе: – Ты ревнуешь меня к себе самой. Ты ревнуешь к своему образу. – К моему образу, ты прав. К себе самой, но с другим выражением лица и с более добрыми глазами. – У тебя самые добрые глаза на свете, – сказал Рауль, страстно целуя ее. – Нежные глаза… – Глаза, которые слишком много плакали. – Глаза, которые мало смеялись. Тебе не хватает именно смеха, и я научу тебя смеяться. Обязательно научу. – Еще один вопрос. Ты не знаешь, почему Антонина целых два дня никому не говорила, что произошло недоразумение? – Нет, не знаю. – Может быть, она боялась сказать нечто такое, что можно было бы обернуть против тебя? – И почему же она этого боялась? – Потому что любит тебя. Он начал приплясывать от радости: – Как мило, что ты со мной поделилась! Ты действительно думаешь, что она меня любит? Хотя… что тут удивительного? Я ведь неотразим! Антонина любит меня. Ольга любит меня. Зозотта любит меня. Курвий любит меня. Горжре любит меня. Он поднял ее на руки, понес к лестнице – и вдруг резко остановился: – Телефон! Рауль снял трубку. Это был Курвий… Запыхавшись, с трудом переводя дыхание, он произнес: – Горжре!.. А с ним еще двое… Я видел их издали… Они ломали замок на воротах… Тогда я зашел в кафе… Услышав новость, Рауль три-четыре секунды стоял неподвижно, а затем внезапно схватил Клару и перекинул ее через плечо. – Горжре! – только и сказал он. Он сбежал по лестнице со своей ношей. У двери в переднюю прислушался. С галечной дорожки сада доносился скрипучий звук шагов. Сквозь матовые окна, защищенные решетками, он увидел несколько силуэтов и поставил Клару на ноги. – Возвращайся в столовую. – Почему бы не пойти в гараж? – Нельзя. Полагаю, дом окружен, иначе их было бы здесь куда больше… Из троих я могу сделать фарш. Он даже не стал запирать дверь в прихожей на засов. Он отступал шаг за шагом, повернувшись лицом к входной двери, которую пытались расшатать полицейские. – Мне страшно, – сказала Клара. – Когда тебе страшно, ты делаешь глупости. Вспомни, как ты схватила нож. А вот Антонина в тюрьме даже не дрогнула. И он продолжил уже мягче: – Тебе страшно, а мне, наоборот, весело. Неужели ты думаешь, что после того, как я нашел тебя, я позволю этому хаму тебя схватить? Веселее, Клара! Ты попала на представление. И очень даже забавное. Двустворчатая дверь внезапно распахнулась. Горжре, с револьвером наготове, в три прыжка добрался до комнаты. Рауль заслонил собой молодую женщину. – Руки вверх! – крикнул Горжре. – Или я буду стрелять! Рауль, стоявший в нескольких шагах от него, усмехнулся: – До чего ты предсказуемый! Всегда одна и та же дурацкая фраза. Ты полагаешь, что выстрелишь в меня? В Рауля?! – В тебя, Люпен! – торжествующе выкрикнул Горжре. – Смотри-ка, тебе известно мое имя! – Так ты признаешься? – В дворянских титулах грех не признаться. Горжре повторил: – Руки вверх, черт тебя подери! Или я буду стрелять! – А в Клару тоже? – И в Клару, будь она здесь. Рауль отошел в сторону: – Она здесь, толстячок. Горжре выпучил глаза. Рука с пистолетом опустилась. Клара! Блондиночка, которую он только что передал маркизу д’Эрлемону! Мыслимо ли такое? Нет, он сразу же понял, что это противоречит здравому смыслу. Если перед ним действительно Клара – а в том, что это именно она, сомневаться не приходилось, – значит надо было сделать вывод, что это другая женщина… |