Книга Расследования Арсена Люпена, страница 267 – Морис Леблан

– Нет. На ней еще была нитка прекрасного жемчуга, которую я подарил ей. Это ожерелье принадлежало Элизабет и стоило очень дорого.

– Вы сами подарили ей жемчуг?

– Нет, я попросил ювелира прислать его ей.

Рауль кивнул:

– Так вот какое преимущество имеется у Вальтекса! Он представил бумагу, подтверждающую, что этот жемчуг принадлежит его тетке. Вы понимаете, какой вес мог бы иметь такой документ?

И Рауль добавил:

– Теперь нам остается только найти это жемчужное ожерелье и другие драгоценности. Еще несколько вопросов. В день трагедии вы сопроводили Элизабет Орнен до узких ступеней, что вели к руинам?

– Даже чуть выше.

– Верно. К поросшей кустарником аллее, которая просматривается отсюда?

– Именно так.

– И вы оба оставались невидимыми для зрителей чуть дольше, чем можно было ожидать?

– Да. У нас с Элизабет целых две недели не было возможности встретиться наедине, и мы долго целовались.

– Что произошло потом?

– Поскольку она собиралась петь некоторые произведения, для исполнения которых, как ей казалось, ее наряд должен был выглядеть предельно просто, она решила снять украшения и доверить их мне. Я отказался взять их. Элизабет решила не настаивать и просто молча смотрела мне вслед. Когда я сворачивал с аллеи, она все еще стояла на прежнем месте.

– Было ли на ней жемчужное ожерелье, когда она поднялась на верхнюю площадку руин?

– Я не знаю. И на этот вопрос не смог ответить с полной уверенностью ни один из гостей. Отсутствие украшений заметили только после трагедии.

– Допустим. Но досье Вальтекса содержит доказательства того, что в момент гибели драгоценностей на Элизабет Орнен уже не было.

Маркиз сказал:

– Значит, они были украдены где-то между аллеей и верхней площадкой?

Повисло молчание, а затем Рауль медленно, едва ли не по слогам, произнес:

– Драгоценности не были украдены.

– Что значит – не были украдены?! Но почему же тогда убили Элизабет Орнен?

– Элизабет Орнен не убивали.

Раулю доставляло огромное удовольствие делать подобные сенсационные утверждения. И эту радость можно было заметить по блеску, вспыхнувшему в его глазах.

Маркиз воскликнул:

– Не может такого быть! Я видел рану… Никто никогда не сомневался в том, что совершено преступление. Но вот кто его совершил?

Рауль поднял вверх указательный палец и произнес:

– Персей.

– Что значит Персей?

– Вы спрашиваете меня, кто совершил преступление. Я отвечаю вам абсолютно серьезно: Персей!

И добавил:

– А теперь, будьте любезны, проследуйте со мной к развалинам.

Жан д’Эрлемон не сразу исполнил просьбу Рауля. Он, заметно взволнованный, пребывал в явном замешательстве.

– И это приблизит нас к цели? – спросил он. – Я так долго искал разгадку и столько выстрадал из-за того, что не могу отомстить за Элизабет! Неужели мы узнаем правду о ее смерти?

– Я уже знаю правду, – сказал Рауль. – А что касается остального, в частности пропавших драгоценностей, то, думаю, мне удастся подтвердить мою догадку…

У Антонины явно не было никаких сомнений на этот счет. На ее ясном лице отражалась беспредельная уверенность. Она сжала руку Жана д’Эрлемона, чтобы ему передалась ее радостная убежденность.

Зато на лице у Горжре был напряжен каждый мускул. Он стиснул зубы. Он тоже не мог представить, что ненавистный ему противник способен разгадать загадки, на решение которых сам он потратил столько бесплодных усилий. Горжре и надеялся, и одновременно опасался унизительного для себя успеха Рауля.