Книга Расследования Арсена Люпена, страница 78 – Морис Леблан

Никто не прервал рассказ Жана; слушатели с душевным трепетом переживали эту темную историю, перипетии которой разворачивались перед ними с неумолимой логикой, становясь все более ясными.

Но Антуан внезапно рассмеялся, и его смех прозвучал вполне естественно:

– Все это очень забавно! И главное, убедительно. Ну прямо-таки выпуск роман-газеты – с неожиданными поворотами и театральными эффектами! Прими мои комплименты, д’Эннери! К сожалению, все, что касается моей роли в этом деле, прямо противоречит твоим обвинениям. Мартены мне не родня, и я ровным счетом ничего не знаю о некоем втором особняке, который существует лишь в твоем воспаленном воображении. Увы, моя роль совершенно противоположна той, которую ты мне приписываешь. Я никогда никого не похищал, я никогда не крал бриллиантовую тунику. Все, что мои друзья Меламары, Арлетт, Бешу и ты сам могли вывести из моих действий, – это благорасположение, бескорыстие, помощь и участие. Ты попал пальцем в небо, д’Эннери!

Эти слова, произнесенные уверенным и убедительным тоном, смутили графа и его сестру. Поведение и манеры Фажеро и впрямь были безукоризненны. Кроме того, он мог и не знать о существовании второго особняка. Однако д’Эннери не стушевался и ответил – по обыкновению и подробно, и уклончиво:

– Бывают такие личности и такие способы существования, которые могут ввести многих в заблуждение. Что до меня, то я никогда не верил в благородные намерения господина Фажеро. Когда я увидел его впервые в лавке его тетки Викторины, то сразу же понял: вот он, наш противник; а когда я однажды вечером, спрятавшись за гобеленом вместе с Бешу, слушал его, мои подозрения перешли в твердую уверенность. Господин Фажеро играл некую роль. Однако могу признаться, что его поведение, начиная с самого первого дня, сбивало меня с толку. Неожиданно для меня мой противник вступал в противоречие и с собой, и с планами, которые, как я был уверен, он строил. К примеру, он внезапно стал защищать Меламаров вместо того, чтобы нападать на них, – словом, зачем-то переходил в противоположный лагерь. Что же это означало? О, все объяснялось очень просто: в его жизнь вошла Арлетт, наша милая, прелестная Арлетт.

Антуан насмешливо пожал плечами:

– Час от часу не легче! Ну подумай сам, д’Эннери, могла ли Арлетт изменить мою природу?! Могла ли она превратить меня в сообщника негодяев, которых я начал преследовать раньше тебя и которых почти загнал в угол?!

Д’Эннери, не взглянув на него, продолжил:

– Но Арлетт вошла в его жизнь не теперь, а намного раньше. Вы, верно, помните, господин де Меламар, как вас поразило сходство Арлетт с вашей умершей дочерью; вот почему вы нередко тайком провожали ее до дому. И Антуан, который часто шпионил за вами, то в одиночку, то с помощью своих теток, заметил интересовавшую вас девушку, проследил за ней, оставшись незамеченным, решил понаблюдать и даже как-то раз вечером, когда Арлетт шла по улице, попытался завести с ней знакомство. Изначальное простое любопытство постепенно сменилось более сильным чувством, растущим при каждой встрече. Но не будем забывать, что месье Антуан, пусть даже и влюбленный, способен сочетать свои романтические мечты со своими же преступными планами. И при этом он не терпит полумер. Расхрабрившись после похищения Регины, он больше не колеблется. Сговорившись с Лоранс Мартен – которая, впрочем, считает этот замысел опасным, – он похищает Арлетт.