Книга Восемь мечей, страница 71 – Джон Диксон Карр

– И никуда не выходил?.. – после непродолжительного молчания спросил Спинелли; казалось, он забыл, как дышать.

– И никуда не выходили. Это, друг мой, называется «алиби».

Бессовестная ложь лилась из уст доктора Фелла, словно самая нежная песня о любви. У Спинелли вновь затряслись плечи.

– То есть… я свободен? Вы меня не задержите? Даже в качестве свидетеля?

– Ступайте. Покиньте страну за сорок восемь часов, и никто вас не задержит.

Проблеск отчаянной болезненной надежды отразился на лице Спинелли.

Он отпрянул, прижав руку к груди. Было видно, как одна его мысль сменяет другую, как он взвешивает в уме возможности и прощупывает, не западня ли это; однако он никак не смог удержаться от того, чтобы сказать:

– За неделю! Покину страну за неделю, вы обещали. Неделю…

– Друг мой, – мягко оборвал его доктор Фелл, – хорошенького понемножку, вы так не считаете? Я мог бы задать еще кучу каверзных вопросов, но не сделал того. Ладно. Раз уж я не думаю, что вы застрелили Деппинга, я закрою на это глаза. Но если вы собираетесь препираться и спорить насчет сроков, я вас не пощажу. – Он пристукнул набалдашником трости по столу. – Отвечайте! Куда отправитесь? На свободу или в тюрьму?

– Я уеду, начальник! Я ничего такого не имел в виду. Я и не думал препираться… – заныл Спинелли. – Я только… ну, оно само. И еще, – он заговорил медленнее, следя за реакцией доктора, – мне позарез надо с защитником, то есть с адвокатом, поболтать, уладить кое-что, а он тут застрял, вот я и подумал: может, дадите мне побольше времени. Вот про что я.

Когда доктор нагнулся, чтобы подобрать с пола оброненный им спичечный коробок, Хью Донован заметил, как из-под его усов блеснула легкая улыбка. С кряхтением доктор разогнулся.

– Пфф. Что ж, не думаю, что есть какие-то возражения. Разве что сам мистер Лангдон имеет что-то против этого? Он вроде только что говорил, что ваше поведение просто невыносимо и он умывает руки…

В ту же секунду Лангдон расцвел и расплылся в улыбке.

По какой-то причине от того, как все обернулось, он испытал такое же облегчение, что и Спинелли. Едва ли не захихикал от радости. Оглядываясь по сторонам своими собачьими глазами, Лангдон с подчеркнутой непринужденностью уверял всех, что его первым и единственным долгом (несмотря ни на что) остается забота об интересах клиента, что он говорил под действием громадного стресса и что уж теперь-то он был бы счастлив всячески содействовать своему клиенту.

– Я имею в виду, – настаивал Спинелли, не спуская глаз с доктора Фелла, – мы могли бы переговорить сейчас… наедине? Знаете, если мне придется сорваться и бежать из Англии, у меня не будет на это времени!..

Доктор напустил на себя недовольный вид, а затем притворился, что Спинелли удалось его убедить. Мерч, совершенно сбитый с толку, тоже согласился. В распоряжение Спинелли и Лангдона отдали гостиную, куда их сопроводил констебль. Лангдон встал в дверях, чтобы произнести короткую речь, на его лице сияла улыбка, он заверил присутствующих, что вернется через несколько минут, а затем растворился вслед за Спинелли, словно призрак. Дверь за ними закрылась.

Инспектор Мерч внимательно наблюдал за всем этим. И как только захлопнулась дверь, он повернулся к доктору Феллу:

– Что ж, сэр! Это вы ловко придумали! Что дальше? Эти гусь да гагарочка наконец нашепчутся в свое удовольствие!