Книга Аптекарский огород попаданки, страница 170 – Ри Даль

Василий, стоявший неподалёку, перехватил мой взгляд. Его брови чуть приподнялись, и я поняла, что он заметил наш шёпот. Он подошёл.

— Александра Ивановна, — сказал он с лёгкой насмешкой, — вы с Груней что-то замышляете?

Я покраснела, отводя взгляд.

— Ничего мы не замышляем, — ответила, стараясь звучать беспечно. — Просто… мамские дела.

Груня хихикнула, забирая Мишу, а Василий посмотрел на меня внимательнее.

— Пойдёмте, — сказал он тихо, кивая в сторону кабинета. — Хочу с вами поговорить.

Я кивнула, чувствуя, как сердце забилось быстрее. Мы прошли в его кабинет, где пахло кожей переплётов и табаком. Василий закрыл дверь, повернулся ко мне, и его взгляд стал серьёзным.

— Александра, — начал он, опираясь на трость. — Вы что-то скрываете. Я вижу. Не хотите ли мне сказать?

Я сглотнула, чувствуя, как щёки горят. Я знала, что не смогу долго держать это в тайне, но всё же медлила.

Как сказать? Как найти слова, чтобы он понял, что это не просто новость, а поворот всей нашей жизни?

— Василий Степанович… — начала я, но запнулась. — Я… я не знаю, как правильно…

Он шагнул ближе, его рука коснулась моей.

— Скажите, как есть, — тихо попросил он. — Вы знаете, я приму всё, что вы скажете.

Я посмотрела в его глаза, такие тёмные, такие родные, и решилась.

— Я… я жду ребёнка, — прошептала я, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. — Нашего ребёнка.

На миг в комнате повисла тишина. Василий смотрел на меня, и я видела, как его лицо меняется — от удивления к неверию, а затем к такой радости, что я задохнулась. Он уронил трость, шагнул ко мне, обнимая так крепко, что я почувствовала, как дрожат его руки.

— Александра… — прошептал он, уткнувшись в мои волосы. — Моя Александра… Это правда?

Я кивнула, прижимаясь к нему всем телом.

— Правда, — сказала я, смеясь сквозь слёзы. — Узнала две недели назад. Хотела сказать сегодня… в день рождения.

Он отстранился, глядя на меня, и его глаза тоже блестели от слёз. Он взял моё лицо в ладони, его пальцы были тёплыми и надёжными.

— Вы делаете меня самым счастливым человеком, — сказал он хрипло. — Я… я не думал, что могу быть так счастлив.

Я улыбнулась, чувствуя, как тепло его слов заполняет меня.

— Но, Василий Степанович, — добавила я, стараясь звучать твёрдо, — я не брошу учёбу. Я буду матерью, но останусь врачом. Это моё предназначение.

Он кивнул, его взгляд был полон гордости.

— Иного и не ждал, — сказал он. — Вы будете лучшей матерью и лучшим врачом, Александра. А я… я сделаю всё, чтобы вы могли идти своим путём.

Я обняла его, чувствуя, как любовь, надежда и счастье переполняют меня. Мы стояли так, в тишине кабинета, и я знала, что этот момент — начало новой главы нашей жизни.

Сейчас я вспоминала всё, через что прошла, чтобы оказаться здесь. Мою прошлую жизнь, где я была Александрой Михайловной, врачом, потерявшей всё — здоровье, семью, надежду. Аварию, что сломала моё тело, предательство мужа, одиночество, что едва не поглотило меня. И затем — чудо, что забросило меня сюда, в 19 век, в тело княжны Александры Демидовой.

Вспомнила страх, когда поняла, что оказалась в чужом мире, отчаяние, когда отец настаивал на свадьбе со Ставрогиным, решимость, с которой сбежала в Москву. Встречу с Василием в университете, его суровый взгляд, что скрывал столько боли и любви. Работу в Аптекарском огороде, где я нашла себя, спасение Агаты, поиски Николая, что привели меня в Самарканд. И любовь — ту, что росла медленно, но стала сильнее всего, что я знала.